– Ты очень хороший человек, Фил, – Маги подарила ему благодарный взгляд, но, вдруг смутившись этого своего порыва, отвернулась и, после секундной заминки, медленно пошла по аллее. Фил не отставал. Мысленно порадовавшись этому, Маги снова ожила, – Фил, а что хотел сказать Том? Что его так встревожило?

– Откуда мне знать, что он хотел сказать? – отмахнулся Фил.

– Что значит ghost? – всё-таки осталась на своём Маги.

– Привидение. Это он тебе нашептал?

– Да…

– Вот ведь бестия!

– Так почему он вдруг заговорил про привидение? Фил, я вижу, ты знаешь!

– Да, знаю.

– Тогда объясни, пожалуйста! – Маги остановилась и обратила к Филу полный мольбы взгляд.

Праиэр сокрушённо вздохнул, но ответил не сразу, какое-то время он думал о своём, возможно, подбирал подходящие слова, и, наконец, решился:

– Сегодня ночью как минимум в трех местах дворца видели призрак Эжена.

– Эжена?! Призрак?! – изумлению Маги не было предела.

– Да. Ты и правда ничего не слышала?! – в свою очередь удивился Фил.

– Я их не понимаю… Эжен приходил? Что это значит?

Фил как-то растерянно усмехнулся:

– Честное слово не знаю.

– Тогда расскажи мне всё по порядку! – взмолилась Маги.

– Хорошо… – легко согласился Фил, – Первой об этом заявила Элис, кухарка, прямо во время завтрака, когда добрая половина прислуги и почти все гвардейцы были в нижней столовой. Ты бы её видела в тот момент! Глаза от ужаса огромные, словно те плошки, язык заплетается так, что и двух слов связать не может… Я ещё подумал, вот что мучается, дура! Зачем вообще нам на глаза полезла? А она возьми и заяви, мол видела ночью Эжена Ровиньоля, брата близнеца господина Френсиса. Понимаешь, что значит такое заявление?

– Не уверена…

– Его Светлость строго настрого запретил гвардейцам произносить имя Эжен, и уж тем более Эжен Ровиньоль. Это запрет под страхом порки! После того, как троих несдержанных на язык и правда отменно высекли, гвардейцы отлично усвоили это правило. Я уверен, никто из них даже между собой это имя в Бетенгтоне не произносил. И вдруг его называет Элис!

– Ну, может быть, кто-то всё-таки проговорился?.. – рискнула предположить уже побледневшая Маги.

– Да какой там проговорился, – отмахнулся Фил, – Пока гвардейцы хватали ртом воздух, боясь даже глянуть в мою сторону, местная прислуга уже бросилась учинять Элис допрос. Оказалось, что дело было так. Вчера вечером Элис задержалась на кухне, занималась стряпней. Вдруг слышит странный грохот позади, словно все кастрюли упали разом. Она развернулась и видит, из стенного шкафа выходит её молодой господин, Френсис.

«Тсс… Не кричи, Элис! Я тебе зла не желаю», – говорит он ей.

«Как вы здесь оказались, господин Френсис?!» – спрашивает она.

«Я не Френсис, Элис, я его брат близнец, Эжен. Эжен Ровиньоль».

«У вас ведь нет братьев!..» – возразила она.

«Есть, Элис, есть» – перебивает её призрак, – «Френсис ведь не родной сын герцога. Нас с ним разлучили в детстве. Я погиб лишь недавно, и виноват в этом герцог. Вот мой тебе приказ – завтра ты передашь всем, что не будет покоя ни герцогу, ни прихвостням его!»

Фил так вошёл в раж, изображая этот диалог в лицах, что даже самому стало смешно. Но тут он поймал себя на мысли, что такое поведение не очень-то к лицу праиэру, и постарался дальше вести себя посолиднее:

– Ясное дело, дурёха Элис онемела от ужаса. А Эжен тем временем ушёл в соседнюю, тупиковую комнату. Опомнившись, Элис бросилась за ним, а там и пусто, нет никого… Вот и думай, как в этому относиться, – Фил сконфуженно усмехнулся, – То, что она признала в нём Френсиса, говорит за то, что это был один из близнецов. Но… признаться, всё-таки я бы ей не поверил, если бы не другое…