– Чо с ней, Илва? Ты уже видишь что-то?

– Еще нет. Отойди-ка.

Девушка передала старику в руки по-прежнему горящую свечу. Сперва Илва опустошила бутылек с один глоток из вербены, дабы самой защититься от темных влияний, подожгла пучок клевера*13, приблизив сначала к себе, и глубоко вдохнув терпкие запахи, а после начала окуривать и животное.

Корова жалобно мычала, но тянулась к заветному дыму. Девушка старалась дышать ровнее, во все глаза пытаясь рассмотреть, что же с животиной не ладно. И только когда травы, наконец, достигли разума помощницы, чувства обострились, а грань между мирами стала зыбкой, девушка увидела неизвестный ей доселе дух, крепко вцепившийся в бока коровы своими длинными и острыми, словно серпы, ногтями на больших пальцах ног.

То была маленькая женщина, чья голая обвисшая грудь скрывалась под черными тяжёлыми волосами, а то, что ниже живота покрыто мхом и корой. Длинные конечности вились словно ветки, она сидела, скрючившись так, что колени оказывались на уровне плеч. Голову венчало гнездо, да и глазки были словно птичьи, узкие черные бусинки, неотрывно следящие за тем, кто нарушил ее покой.

– Дух какой-то…

Тихо прошептала девушка и услышала каркающий голос духа.

– Ха! Тожа мне ворожея, вы только гляньте кака невежда, весь разум прокурила чели, ужо и духов лесных не признает!

Илва метнула взгляд на старика, но тот, кажется, ничего не слышал. Сердцебиение отдавалось в висках, но девушка заставила себя глубоко вдохнуть и выдохнуть.

– Лесных духов, говоришь. Ты пошто скотину мучаешь??

Лесная дикарка поёрзала на несчастной животном, усаживаясь удобнее, отчего корова взвыла и вновь вскинула задние ноги. Однако духа это никак не смутило.

– А нечо мое дерево портить. Усе ветки поломала, тупая скотина, да листья пообдирала. То-то же! Вот изведу сейчас, и домой вернусь, ты маленько обожди, ей недолго мучиться осталось.

Илва сложила руки на груди, затушив и выбросив истлевший пучок.

– Ага, щас же, а ну, поди вон говорю. Али не хочешь по-хорошему?!

Дух скорчила рожицу.

– Дак а чо ты сделашь, ежели усе по-справедливому, да и чо ты можешь, шибко молода для знающей. Меня не признала, значит, и толковать неверно бушь.

Голубые глаза девушки впились в лесную бестию. Из заготовленного кармашка появился зверобой, и энтузиазм нечистой мигом поубавился.

– Я может, тебя не признаю пока, но запомню обязательно. А ты, чо признала травушку?

Рожа бестии сделалась злобной, и та ослабила хватку животного.

– Откудова взяла?? Аа?? Откудова?? Не так-то легко добыть!! Нелегко, ой неет!

– Откудова взяла дак ещё найду, ежели понадобится. А ты уходила бы подобру-поздорову, пока цела.

Неохотно маленькая женщина вытащила из боков коровы свои острые когти.

– Могла бы и повежливее, чаво така злая-то. Я давненько никого не трогала, чин по чину. Дань то тожа с собой притащила?

– А то, сейчас вот подожгу травушку и будет тебе дань!

Лесная богиня каркнула напоследок, растворившись в воздухе. Бедное животное тут же прекратило плясать, непонимающе озираясь по сторонам. Как стояло на ногах, так и рухнуло подле.

Старик тотчас опустился перед своей кормилицей на колени, причитая да охая. Девушка убрала сухоцвет, все еще не веря, что справилась. На нетвёрдых ногах она и сама села подле коровы, обмазывая защитной мазью потрепанную кожу животного, да нашептывая заговор.

– Ой, Пресвятые боги, спасибо тебе за помощь! Ой-ой-ой, спасла ты нас! Илва, дитятко моё, ой, спасибо! Дак а хто это был то?

С напряженным лицом поднялась девушка с колен, вглядываясь в любимую деревню.

– Сама пока не знаю, дедушка, но обязательно узнаю.