– Ивар, вставай. Они проводят нас домой.

Все еще пребывая в ошеломлении, мужчина последовал за Илвой и стаей. Они шли молча, не решаясь заговорить. Когда они вернутся, им придётся еще долго зализывать раны, но дело сделано и в глубинах душ воинов зародился покой и удовлетворение. Они были уже совсем близко, как услышали знакомые крики и голоса.

– Илва!! Там Илва, смотрите!

Девушка оглянулась на зов, перед ней из самой чащи вышли Хэльвард, Киа и еще парочка незнакомых ей селян. Хэльвард хотел было подойти и обнять девушку, но дорогу ей перегородил рычащий остромордый вожак. Его глаза блестели в тенях леса, а нос приподнимался, обнажая клыки. Илва удивилась и отступила.

– Не бойся! Он не хочет, чтоб я приближался. Мы слишком разные животины, но у нас одна цель. Охранять этот лес.

Селяне присели на одно колено, опустив взгляды, показывая, что не желают зла, но и не склонились к земле, указывая на равенство видов и их удел. Волки заворчали, но отступили.

– Спасибо, милостивый бог.

Илва поблагодарила волка, продолжавшего наблюдать за ее действиями, а после скрылся в зарослях.

– Вы как? Мы перепугались, вас не было почитай весь день. Я уж было решила, что вас сожрали.

Незнакомцы закивали на слова Кии, грустно вздыхая. Илва стояла, не шелохнувшись, продолжая смотреть вслед ушедшим божкам, не пытаясь даже выдавить из себя улыбку, и казалось, ничего не замечая вокруг. Хэльвард мягко улыбнулся ей, прекрасно понимая ее состояние, а потом перевёл взгляд на друга.

– Пошли, не помешало бы помыться да накормить наших воинов, а там всяко потолкуем. Симона места себе не находила.

***

Когда Ульве оказалась на безопасной для себя территории, то увидела, что Симона уже вышла встретить ее. Не доходя до порога, девушка ощутила, как ноют кости, ушибы и ожоги дали о себе знать почти сразу же, а ноги попросту отказались идти дальше. Позволив себе, наконец, быть слабой Илва рухнула на колени перед женщиной, плечи ее сотрясались в горьком плаче. Арне опустилась на колени подле нее, прижимая голову девочки к своему плечу, и осторожно поглаживая по грязным спутавшимся космам.

– Святой Один, живая! Али призрак предо мной?

Девушка и правда выглядела как тонкая измученная оболочка прежней Илвы, и чувствовала себя крайне опустошенной. Сквозь всхлипывания, успокоенная теплотой родного тела, она прошептала лишь одно слово, которое значило теперь намного больше.

– Жива.

На следующий день, когда каждый из воинов немного пришел в себя, друзья собрались в доме ворожеи, попивая терпкий насыщенный чай. Он мягко лился с губ в гортань, стекая в желудок и обволакивая его жаром, каждый глоток дарил восстановление.

Никто из присутствующих не решался нарушить молчание, Симона терпеливо ждала, когда хоть кто-то достаточно смелый начнет свой рассказ. Взгляд видящей блуждал от Кии, Хэльварда, до Илвы и наконец, задержался на Иваре. Едва заметно женщина покачивала головой, подмечая разлившиеся синяки и ссадины, а так же свежий ожег на щеке дочери. Киа не выдержала первая.

– Дак чо, чо енто было то, а? Не томи, Илва.

Девушка подняла уставший взгляд на воинственную подругу. Хэльвард бросил в ту осуждающий взгляд.

– Хэльвард…

Ульве сделала паузу, чтобы обратить внимание мужчины на себя. Его лицо смягчилось, когда она произнесла его имя.

– Перед самым… Походом, ты рассказал мне о старом берсерке, помнишь?

У Кии округлились глаза. Она шлёпнула себя ладонью по колену, расплескав немного напитка из кружки.

– Да ладно? Хошь сказать это был он самый? Бьерн Косматый??

Илва кивнула, уставившись в свою кружку, поглаживая пальцами влажные от губ следы по кромке. Со вчерашнего вечера она так и не смыла с рук краску, и та вся размазалась.