Саша промолчал, не зная, что ответить.

– А как ее зовут, вы вместе учитесь, где вы познакомились?

Сашка не рассказывал первым о своих секретах, но когда мама просила, а у нее это хорошо получалось, он делился. Сын рассказал, как первый раз увидел Наташу, как Валерка с Сережкой пригласили его в кино, заранее зная, что девушка ходит на занятия в танцевальный кружок, как потом проводил ее до самого дома.

Мама покачала головой и, улыбнувшись, ласково сказала:

– Да, сынок, время быстро летит, я не заметила, как ты сильно повзрослел.

Екатерина поднялась со стула, поцеловала сына в висок и больше ничего не сказала, ведь слова здесь были излишни.

Лежа в постели Сашка размечтался: «На каникулах поеду к деду в Михеевку, позову с собой Наташу. Покажу ей «Черное озеро», на утес свожу. Может дед проводит нас на болото к «Черному камню». Как все-таки здорово, что мы познакомились. Хочу, чтобы мы всегда были вместе».

Под хорошими впечатлениями о сегодняшнем вечере, он закрыл глаза и не заметил, как быстро уснул.

На следующий день Сашка на перемене проходил мимо класса, где находилась Наташа и, украдкой заглянул в открытую дверь. Девушка сидела в крайнем ряду около окна и, через стекло, обратив свой взор на школьный сад, о чем-то думала. Люба Карандашова, заскочившая на минутку в класс, окликнула подругу.

– Наташ, а к тебе гости.

Девушка резко повернула голову и увидела улыбающегося Сашку. Он приветливо помахал ей рукой. От внимания одноклассниц эта сцена не ускользнула. В следующий миг подошли друзья и Сережка Заварзин, распахнув куртку, демонстрировал носовые платки, расписанные вручную цветными стержнями, они были приколоты на подкладке. Он останавливал каждого ученика и как деловой коммерсант предлагал:

– Налетай, торопись, покупай живопись. По дешевке отдам, всего за рубь.

Друзья потянули Сашку на улицу, но он отмахнулся, ему нужно было увидеться с Наташей и договориться о встрече вечером. Дождавшись девушку, он условился увидеться с ней в восемь часов.

Вечером они встретились на углу школы.

– Куда пойдем? – спросила Наташа, – меня отпустили на два часа. Мама строжится, заставляет к экзаменам готовиться.

– Давай до цирка прогуляемся и обратно.

Наташа, взяв парня под руку, слегка прижалась.

– А мне нравится эта улица, тихая, вся в деревьях и машин совсем нет. У вас здесь, как в деревне, а там, где я жила, одни пятиэтажки стоят.

– Знаешь, как нашу улицу называли в начале века? Переселенческая. Видела на углу Вокзальной и 1905 года красивый резной дом, мой дед в нем бывал раньше.

– Когда это раньше? – спросила Наташа.

– В 1920 году.

– Ого! Это после революции. У него там знакомые жили?

Саша хранил одну тайну, о которой дед рассказывал маме, что в этом доме жил железнодорожник. Какое-то время после подавления большевиками Колыванского, крестьянского мятежа, прадед Егор и дед Миша, сочувствовавшие белогвардейцам, скрывались в этом доме.

– Ага, жили, мой дед иногда бывал в том доме, когда в гости из Михеевки приезжал.

– Что за Михеевка?

– Это деревня, там живет мой дед, она находится в Томской области, до нее по Оби на теплоходе можно добраться.

Проходя мимо старинного здания, которое на тот момент занимал филиал 137 школы, Сашка показал рукой и сказал:

– В 1915 году здесь мой дед учился.

– Так он в Новосибирске жил?

– Не, только когда учился, и не в Новосибирске, а в Ново-Николаевске.

– Здорово, ты вот о своем деде хоть что-то знаешь, а я о своем почти ничего.

Саша мог многое рассказать Наташе о деде Михаиле, но нельзя, мама строго предупредила, на людях даже о далеком прошлом их родственников лучше не упоминать, потому что политика советского государства до сих такова, что многие граждане отнесутся к ним как врагам. Через что пришел дед Михаил во времена Гражданской войны в России и перед Второй Мировой войной в советском обществе такая тема не для разговора. Потому Саша усвоил для себя твердо, чтобы не пострадали его родные, он должен держать язык за зубами.