Если взглянуть на карту расположения АЭС, можно увидеть, что они выстроены в две линии. Первая линия идет с юга на север по маршруту «Крым-Запорожье-Южноукраинск-Хмельницкий-Ровно». Еще недавно первую линию замыкала на севере Игналинская АЭС. Но в 2009 г. она была ликвидирована литовским правительством, оставив таким образом не защищенной северную оконечность Балто-Черноморского пространства.

Вторая линия защиты идет вдоль западной границы России по маршруту «Ростов – Воронеж – Курск – Смоленск – Калинин – С.Петербург – Мурманск».

В этом году Беларусь вводит в эксплуатацию Островецкую АЭС. Объект вписывается в общую конфигурацию первой линии, заменяя собой утраченную Игналинку. Объект построен за российские деньги, по российскому проекту и под надзором российских инженеров.

Следует понимать, что проект, назовем его условно – «Щит Родины» (совпадения случайны), не направлен против Беларуси, Украины или Прибалтики. Это вообще не оружие нападения. Это средство самозащиты. Нет сомнений, что в случае необходимости, после первой линии защиты будет задействован внутренний периметр, в который, кстати, входит упомянутый выше Воронеж (Нововоронежская АЭС).

Программа «Щит Родины» удобна тем, что ее активация не дает повода для ядерного ответа со стороны НАТО, а сама Россия остается вне зоны основного поражения. Естественно, что радиационная угроза потребует эвакуации населения, которое будет выселено в экологически чистые районы внутренней России.

Резюме

Не обязательно, что реализуется какой-либо из описанных вариантов экономических, военных или атомных угроз. Но все они так или иначе находятся в пределах реальных возможностей, а значит, могут осуществиться при некоторых условиях.

Задача данного текста заключается как раз в том, чтобы самое худшее для Беларуси никогда не осуществилось.

*****

По публикации в аналитическом веб-проекте Belarus Security Blog: https://bsblog.info/samoizolyaciya-1-go-mira-perspektivy-belarusi/

05.05.2020

Развитие российско-белорусских отношений позволяет говорить о приближении горячей фазы интеграционного конфликта.

Интеграция как неизбежность

Формально, геополитическое положение Беларуси предоставляет ей три возможности для развития: движение на запад, движение на восток и стояние на месте.

Движение на запад, то есть интеграция с Европой так и остается формальной возможностью. Ход в Европу принципиально невозможен по ряду причин:

– во-первых, политическая просроченность руководителя Беларуси. Легитимный срок годности Лукашенко закончился после второй каденции. В Европе любой просроченный товар, в том числе политический, подлежит утилизации. В качестве лидера государства Александру Григорьевичу нет места в европейской Беларуси. Александр Григорьевич очевидно не согласен с подобной перспективой.

– во-вторых, авторитарная политическая система Беларуси абсолютно не совместима с демократической системой Европы. Интеграция с ЕС означала бы демонтаж существующей системы и полную смену правящей элиты через прозрачные выборы и открытые конкурентные конкурсы на руководящие должности. Такая перспектива не прельщает сложившийся правящий класс постсоветской номенклатуры.

– в-третьих, перспектива ухода Беларуси в Европу неприемлема для России. А с позицией России приходится считаться.

Так что, вопрос евроинтеграции на повестке дня не стоит. Это официально подтвердил МИД РБ в марте текущего года.

Конфликт перспектив развития сосредоточен исключительно в плоскости белорусско-российских интеграционных взаимодействий. Россия настаивает на выполнении Минском собственных договоренностей в рамках Союзного договора (единая валюта, армия, граница, внешняя политика). Беларусь требует «продолжения банкета» за счет российских налогоплательщиков, то есть сохранения суверенитета с привилегиями (доступ к российским рынкам на равных с российскими регионами, внутрироссийскую цену на энергоносители, льготные кредиты, военную и политическую защиту).