– Он просто умер, Рита, вот и всё, – с нажимом произнёс он. Ему не хотелось пугать бедную женщину слухами о сумасшедшем маньяке.

– Люди, особенно дети, просто так не умирают! Мне ты не запудришь мозги, Дин! Я тебе не одна из твоих безмозглых кукол! От чего он умер Джимми?!

– Его убили, – виновато потупился Джим.

Рита пронзила его горячим, полным ненависти взглядом. Джим натянуто улыбнулся.

– Я знал Кэтрин Сиетл. Это была женщина с очень доброй и широкой душой. Она помогала всем нуждающимся, жаль, что у неё было слабое сердце.

– Моя дочь, Энни, дружила с Луисом, – вновь расплакалась Рита. – Он был хорошим мальчуганом. Часто бывал у нас дома. Сиетлы были образцовой семьёй, и тут такое горе. Я не знаю, как скажу об этом Энни.

Дин взял рыдающую женщину за правую руку, нежно поглаживая большим пальцем по ухоженной коже.

– Энни уже взрослая, она всё поймёт, – тихо прошептал он.

Рита вырвала свою руку из руки Дина, и гневно смерив его жгучими изумрудными глазами, отвернула лицо. Она скрестила бледные, нежные руки на груди Рита боялась. Тайным и неведомым уголком души она чувствовала опасность, нависшую чёрной смертельной тенью над городом и над её семьёй. Джим смотрел на неё сострадающим взглядом, а Дин молча и угрюмо смотрел в мутное окно.

– На праздники мы вместе с Кэтрин готовили, – безумно улыбаясь, нервно шептала Рита. – А наши дети были очень дружны. Иногда мне казалось, что между ними были чувства, ещё детские, ничего не значащие. Правда последнее время Кэтрин рассказывала мне, что Луис говорил во сне. «Иногда он подходит к окну и шепчет: «Я приду», – говорила она. – Рита меня это очень пугает. Мы даже ездили к психологу по этому поводу, но тот лишь пожимая плечами, сказал, что у детей бывает такое. Но Рита мне страшно. Он мне ничего не рассказывает, да и вообще стал последнее время, каким-то замкнутым. И он часто ходит на кладбище, с утра до вечера, он там. Джек один раз на него накричал, но на следующий же день Луис сбежал туда снова. «Мне страшно Рита». Так она вчера рассказала мне по телефону, вся в слезах. Но она сказала, что Луис ушёл ночевать к другу. Поэтому они его не искали. Как видно он соврал, – Рита снова разрыдалась. Дин виновато потупил взгляд. Он не верил в эту историю. У мальчика мог быть нервный срыв, а это кладбище могло быть для него укромным мирком, где он мог размышлять и уходить глубоко в одинокую душу.

Резко зазвонил телефон Риты, которая уже начала потихоньку успокаиваться. Она быстро взяла трубку, отходя от их с Джимом столика. До полицейских доходили лишь обрывки разговора:

– … да Мег. Она умерла… ты права… Луис тоже… да это ужасно…

Дин печально вздохнул.

– Слухи разнесутся по городу как пожар. Ох, Джимми, этот город будет долго вспоминать эти события.

В слезах Рита вышла из зала, бросив полный надежды взгляд в их сторону. Наступила тишина… Она кружила, будто гигантская, древняя как само зло, хищная, смертоносная, но грациозная и завораживающая своей опасностью птица выжидала час нападения. Тишина – это ещё одно таинство этого мира, хрупкое как хрусталь, но властное как время. Её легко разрушить, будь то один неверный шаг или ветер, играющий с осенней листвой. Но тишина всегда рядом с нами медленно и бесшумно шагает по бульварам гремящего города, ища ещё одну жертву, которую поглотит в своё гнетущее нутро.

Конец ознакомительного фрагмента.