– Ваше величество. – Лихалемец поклонился.

– Что скажешь? – спросил Квелирион, когда они сели за стол. – Ты, наверное, знаешь, что я теперь должен стать императором, но Эрфалия и её отец предлагают мне отказаться от трона Империи и стать королём Экардера.

– Я думаю, вы должны никого не слушать и решать сами.

– Но как думаешь ты?

– Я думаю, трон Империи принадлежит вам. Зачем вам отказываться от одного трона, чтобы сесть на другой? Два лучше, чем один.

Квелирион рассмеялся. Простота Грижа веселила его.

– Если бы всё было так просто, Гриж. Если я займу один трон, то потеряю другой. Если в Гире – то потеряю Экардер, если экардерский – то в Гире меня уже не примут.

– Тогда, ваше величество, займите тот трон, который вам по душе.

Квелирион улыбнулся, повелев слуге принести вина.

– Что же, хорошо…. А пока я решил взять тебя своим телохранителем. Что думаешь?

– Я согласен, ваше величество, – ответил Гриж, улыбнувшись. – Что бы вы не решили, я буду с вами.

Квелирион посмотрел на Эрфалию и улыбнулся ей. Он принял решение и приказал явиться писцу, чтобы написать письмо в Гир. Одно из них будет отправлено в Совет, а другое – брату Иленойсу.

«В Гире меня могут счесть слабаком, действующим в угоду женщине, но какое мне дело?» – подумал он.

– Записывай, – приказал Квелирион писцу.

Совету и лорду-канцлеру Белию Логадрию!

Я, наследник имперского престола Квелирион, сын Энгедриона Десятого, сообщаю, что отказываюсь от своих прав на трон Империи, отрекаюсь от престола в связи с тем, что я не достоин такой чести и не смогу достойно выполнять эти обязанности по личным обстоятельствам. Прошу Совет рассмотреть вопрос о назначении моего брата Иленойса, следующего по старшинству, гирским императором.

Квелирион

На задворках дома недалеко от центра, где обычно было тихо и пустынно, сегодня собралась целая толпа. Они переговаривались, что-то шептали друг другу, особо чувствительные девушки верещали. Забор, окружавший дом, давно покосился и упал, и подгнившие доски валялись тут неподалёку, так что кто угодно мог пройти во двор. В самом доме уже давно никто не жил. Дом был двухэтажным, каменным, как и почти все дома в городе. Горожане стояли на том месте, где стоял забор, между двумя другими участками, и как будто бы не решались войти во двор. Через толпу, временами грубо окрикивая зевак, пробирался человек.

Это был невысокий человек, немного толстоватый. Его лицо поначалу казалось неприятным, губы резко сжаты, лоб наморщен, взгляд глаз серьёзен. На вид ему было около 40 лет.

На земле лежало тело женщины в бело-красном одеянии. Человек как раз подходил к ней, когда со стороны раздался крик:

– Веллария! Нет!

Это некий юноша протиснулся через толпу и бросился к телу. Он откинул капюшон, и человек вспомнил, что уже видел его. Это был казначей Вилетий, доверенное лицо лорда-казначея Маркеллия.

– Я так и не успел тебе сказать, снова попытаться… – бормотал Вилетий, сжимая её руку.

– Господин Вилетий, я – начальник первого сыскного отдела Сыскного управления города Делиний Орлин. Вы знали её?

– Да. – В глазах у него стояли слёзы. – Я любил её. Хотя она меня и не любила, но находиться рядом с ней для меня уже было счастьем.

Сыщик припоминал смутные слухи в управлении, правда, весьма давнишние, о том, что помощник лорда-казначея Вилетий пытался добиться руки некоей красавицы, но она всякий раз отвергала его.

– Сука, – бросил Делиний в сторону. «Если здесь замешан Вилетий, опять будут трудности с властями», – размышлял сыщик. Трудности с властями ему не нравились, потому что вечно эти высокородные ставили препоны следствию и покрывали своих голубокровных, а против них идти было трудно. Конечно, большую часть вопросов решал его начальник, имевший влияние даже на Совет, но это всегда было сопряжено с риском.