Уже через 5 минут в комнате не было напряженного состояния. Вениамин позвонил Руководителю, высказав мысли всех. Говорил, как всегда убедительно, чтобы тот не переспрашивал. Потом, продиктовал ему текст. Мужики обсуждали, куда лучше отправить свои семьи, да и самим надо отдыха. Потом разговор плавно перешел на обед, хотя время больше располагало к завтраку. Вспомнили, что они давно не обедали вместе. Не вспоминали давно минувшие дни. Уже обсуждалось меню и в какой ресторан лучше ехать.

Алиса поднялась в квартиру. В ней было тихо. Квартиранты сидели по своим комнатам. Отношения между соседями по комнатам было упрощенное: либо «здравствуй», либо «спокойной ночи», если вдруг встречались на кухне. Поэтому Алиса тихо прошла в свою комнату. Открыв шкаф, повесила пальто, на нижнюю полку поставила ботинки. Пройдя к окну, подумала, что надо поставить чайник, напиться чая. Кофе она уже несколько раз пила.

Алиса была замужем. Ей уже было 30, детей не было. На то были свои причины. Окончив университет, она, как и многие другие, у которых не было денег на взятки за табуретку, не смогла устроиться по специальности. Пришлось переквалифицироваться, какое-то время работала в банке. Банки тоже ушли на карантин. Даже, если откроют какое-то отделение, то всех туда не посадят работать. Вопрос был в том, чем доехать до работы? Её муж сейчас находился в соседней стране – в Польше. Она тоже какое-то время была с ним, потом устала слушать чужую, но уже понятную для нее речь. В этой стране она видела только недостатки. Хотя свою родную Украину тоже не редко критиковала. По сути, дома были только минусы, но это были родные минусы и она превращала их в плюсы. Причем говорила об этом достаточно убедительно. С объявлением карантина, ещё первые дни она ждала мужа. Теперь всё было под вопросом. Выехать с Польши тяжело, не хотелось отдавать заработанные деньги на своей границе. Можно сказать: не отходя от кассы.

Чтобы совсем не зачахнуть в квартире от карантина, она ежедневно выходила на улицу прогуляться. Около дома стояли детские качели, дети сутками толпились около них. Вокруг новостроек лежала плитка, ещё ни кем не разбитая. Алиса, гуляя между домов, рассматривала детские площадки, молодые деревья, сидела на скамейках. Часто уходила в лесопосадку, которая была за железнодорожным полотном, которую, пока, не вырубали. Там чаще гуляли с собаками. Были протоптаны тропинки. Мусора тоже хватало. Не каждый, кто приходил сюда отдыхать на выходные дни, пожарить шашлыки, убирали за собой мусор. Погода стояла теплая, сама манила на прогулки. Выходя на природу, Алиса не торопилась возвращаться в квартиру. Могла дышать воздухом не один час. Спокойно дыша воздухом, осматривала стволы деревьев, слушала, доносившиеся звуки птиц, смотрела на воробьев, скакавших по веткам, а под ногами лежали сухие листья, с прошлой осени. Казалось, что только их не коснулся вирус, который задержался в городах и не хотел уходить, ну, или его не хотели убирать. В этом маленьком лесу не хотелось думать о проблемах, о чем-то негативном, которое отравляет душу. Здесь мысли уходили сами собой, душа отдыхала. Вспоминалось хорошее, доброе. Перед глазами мелькали студенческие годы, праздники, ещё что-то, отчего на лице появлялась легкая улыбка. За этой улыбкой, возраст напоминал о себе. Часики не останавливались, они не уставая тикали. Так проходил час. Она уходила всё дальше от дома, потом также, той же тропинкой возвращалась обратно. Чем ближе она к нему подходила, тем быстрее менялись её мысли. Эта пучина затягивала. Ещё хуже было одиночество в этой квартире. Её знакомые, сотрудники, все были заняты своими семьями. Особо поговорить, чтобы отлегло от души, было не с кем. И она пила чай или кофе и смотрела в окно на детскую площадку, на посадку, а иногда, на составы товарных поездов, нарушавших тишину этого района.