– А что случилось с Финном? – нахмурилась я.

– Родился без кисти, – угрюмо пояснил Грейсон. – Но в соседнем городке есть умелец, который может собрать для него электронный протез. Стоит очень дорого… Вчера я передал матери Аманды твой браслет. Вместе с нашими накоплениями это уже чуть больше половины стоимости. Когда… когда отведу тебя в Мейплз и получу вторую часть оплаты, отдам ее Аманде. Она закажет протез. И Финн сможет полноценно играть.

Мне захотелось сию секунду дать ему драгоценности, но в последний момент я прикусила язык. Если отдам их сейчас, у Грейсона не останется стимула провести меня через опасные земли. А вдруг он бросит меня посередине пути и вернется домой, к семье? Мне не нравились эти мысли. Потому что Грей не был похож на жулика или бессовестного человека. Но тем не менее некий страх не оставлял меня.

Я ведь совсем его не знала, а значит, мне все же стоило проявлять осторожность.

Грейсон бросил псам несколько костей и захлопнул дверь в дом. Мы остались одни почти в полной темноте. Левандовски зажег пару свечей на столе и снял куртку, а следом и кофту, оставшись в одних штанах. Черт меня дернул внимательно оглядеть его полуголую фигуру. Сплошные мышцы. И татуировка на груди. Одно слово: «пустота».

– Пойду спать, – опомнилась я, метнувшись дальше по коридору. Но буквально спустя пару секунд остановилась и крикнула: – Завтра утром я планирую помыться! Организуешь теплый душ?

Не дожидаясь ответа, скрылась в отведенной мне спальне. Слышала, как Грей ходил по гостиной и чем-то гремел. Я прилегла на краешек кровати и поежилась. Холодно. Переоделась в теплые штаны и кофту, забралась под плед, поджав под себя ноги. Пальцы мигом заледенели, даже носки не спасали.

Спустя еще полчаса мучений я не выдержала. Выбралась из-под пледа и направилась в гостиную. На столе все еще горели свечи, а Грей спал, трогательно поддерживая раскрытую книгу на груди ладонью. В его комнате было гораздо теплее, а все из-за того, что была затоплена печь на кухне.

– Грейсон! – позвала я и потрясла его за плечо.

Он вздрогнул и быстро сел. На этот раз предстал передо мной не в полуголом виде, а в спортивных штанах и серой футболке.

– Что? – растерянно спросил он, зачем-то схватив меня за руку и потянув на себя.

– Мне холодно, – пожаловалась я. – Спальня совершенно не отапливается.

– Точно. Совсем забыл, – почесал он макушку, еще больше встопорщив короткие волосы. – Ляжешь со мной?

– Ты в своем уме? – строго спросила я. – Давай меняться!

Он неохотно встал, уступив мне диван. Я забралась под плед, довольно улыбнувшись. Левандовски неплохо нагрел для меня местечко. Задула свечи и пробормотала:

– Спокойной ночи, Грейсон.

Крепыш тяжело вздохнул и что-то ответил, но я уже не расслышала. Усталость, волнение, впечатления – все разом навалилось, погружая в глубокий сон. А проснулась я от того, что меня придавило шкафом. Ноги совершенно не слушались и не двигались, а на живот будто кирпич положили. Я распахнула глаза, в ужасе озираясь, и чуть не завизжала. Левандовски совершенно наглым образом пристроился сбоку, уложив на меня левую ногу. Могучей ладонью накрыл мой живот, от чего дышать стало сложно.

Я извернулась и посмотрела в окно. Наверняка раннее утро. Собаки еще не носились по участку, значит, тоже спят. Как и их наглый хозяин. Я собиралась хорошенько пнуть крепыша, но замешкалась. Разглядывала густые темные брови, длинные ресницы. Взгляд сместился на чуть искривленный нос. Я тут же закатила глаза. Зуб даю, подрался с кем-нибудь по пьяной лавочке. И ведь Левандовски сложно было назвать красавчиком. Но что-то в нем было…