– Думаешь, тюрьма у них там? – усмехнулся Илья.

– Я бы пока не исключала.

– Жан, добавишь чего?

– Да, – Лебедев тоже был в своем номере, но не в пример Катерине, строго сидящей за письменным столом, развалился на кровати. – В местной администрации о Северском ничего сказать не смогли, а вот сестру его знают. Характеризуют как даму деловую и вменяемую, говорят, проблем с ней никогда не было.

Лебедев замолчал, давая понять, что на том у него все.

– Ясно, прервал молчание Илья. – Не густо у вас… Теперь Макс. Поведай полевикам нашим, чего ты накопал!

Согласно отчету Максима, сестра Северского регулярно закупала лабораторное оборудование – секвенаторы, гомогенизаторы, станции выделения нуклеиновых кислот, термоциклеры и прочие малопонятные нормальному человеку названия. Об этом говорили как данные таможни, так и расходы по ее банковским счетам.

– А это значит, стая, что генетические исследования он проводит! – возбужденно подытожил Зайцев.

– Илья, – но это не говорит об экспериментах на людях, – постарался охладить его Иван. – Я не разбираюсь во всех этих «циклерах», но ведь ничто не мешает ему просто исследовать или мышек мучить…

– Ты слушай дальше, бродяга! – перебил Илья. – Теперь буду рассказывать я! В НИИшке его еще куча ботанов, которые помнят Северского. И все, кто помнит, убеждены, что тот был гениальнейшим засранцем!

– Чего ж его вытурили, гениального такого?

– Они не сильно-то хотели рассказывать, но я все разнюхал…

С подробностями, не в полной мере соответствующими правде, Илья поведал им о скандальной истории увольнения Северского.

– Трын-дец! – округлились глаза Катерины.

– И это не все, Кэт! Дальше больше! – потирал руки Зайцев. – Разговорился я с одним очкариком, который ему вроде приятелем был. Тот долго хныкал, что с тех пор таких «светил» у них не было, но это все лирика… А потом рассказал мне, что пару лет назад встретил того в Твери, в супермаркете. Ну, значит, разговорились они, то да се, мол, «не бросил ли науку?». Тот ему: «Нет, ковыряюсь». «И как успехи?» «Да как тебе сказать», – отвечает наш фрукт, – «По-разному. Но свою сигару я уже выкурил!»

– И что мы должны из этого понять, Илья? – хмыкнула Солнцева.

– Да ты дослушай, Кэт! Я поначалу тоже не просек. Так вот, когда они вместе в своей НИИшке работали, купили себе по сигаре и условились, что скурят их только тогда, когда достигнут чего-то действительно потрясающего. А значит, наш любитель тайком модифицировать людей таки добился своего! Та-дам! – победно заключил лидер проекта.

– Кир, а что у тебя? – все еще переваривала Катерина. – Удалось в его компе покопаться?

– Да, – недовольно начал Юсупов, – машину его я сломал, но там хренота всякая. Если судить по файлам, то он спекулянт, а не безумный ученый!

– Так, наверное, комп сестры его, – догадался Иван.

– Да, кэп, – усмехнулся Кирилл, – но другого там нет. В сети нет.

– А это значит, – вновь возник Зайцев, что все свои терабайты расшифрованных ДНК он хранит в офлайне! И значит, стопудово что-то скрывает! Не знаю как вам, а по мне так точно виновен! – вынес свой приговор Илья.

– Да перестань, – вальяжно возразил Лебедев, – все это полудоказательства.

– Зато их уйма!

– Зато сейчас не Средние века, чтобы два полудоказательства складывались в доказательство! – повысил голос Лебедев, дабы успокоить разгоряченных коллег. – Вот тебе простейшая контрверсия: уволили, осознал, науку не бросил. Вырастил мышь с двумя головами и крыльями – вот и выкурил сигару. Или просто соврал, чтоб приятелю бывшему нос утереть…

– Жан, чего предлагаешь-то?

– Давайте с ним поговорим. Поймем его психику, мотивацию… Если он не совсем в себе, то может, и сам все расскажет…