– Свободен, братец! И забудь, что видел и слышал, и ни матери родной, ни священнику на исповеди не проговорись! – адмирал коротким жестом отпустил сигнальщика и повернулся к офицерам. – Ну-с, господа! Чувствуете себя готовыми приобщиться тайн? Ведь без тайн здесь точно не обошлось, поскольку кораблей подобной конструкции нет ни в британском, ни во французском, ни в германском флотах. Ну-с господа, жду вашего ответа. У лейтенанта выбора нет, а вам самим решать – знать вам нечто, что в дальнейшем, возможно, осложнит вам жизнь, или нет. А пока, – адмирал повернулся к Грамматчикову, – Константин Александрович, распорядитесь спустить на воду адмиральский катер, пусть на веслах будут самые неразговорчивые матросы. Думается, я и в самом деле сам должен посетить эти таинственные корабли. Только вот, господа, сделаем это без особых церемоний, так сказать, по-домашнему. Ну что, господа офицеры, вы приняли решение?

– Степан Осипович, – хмыкнул в бороду Рейценштейн, – позор ведь, если вы пойдете, а мы останемся. Приглашение, так сказать, было сделано «с оглашением». И потом, еще никто не мог сказать, что представитель рода Рейценштейнов боится опасностей и трудностей. Конечно же, я с вами.

– Хорошо, Николай Карлович, хорошо, я так и думал. – Макаров повернулся к Агапееву, – А в вас, Александр Петрович, я и не сомневаюсь, ибо знаю вас давно. Вы ради пользы дела и к черту в зубы пойдете.

– Пойду, Степан Осипович, – ответил Агапеев, – но только после вас.

– Ну, вот и отлично! – усмехнулся в бороду Макаров, и повернулся к Грамматчикову, – ну как там с катером?

– Не извольте беспокоиться, Степан Осипович, осталась пара минут.

– А крут к врагам командующий этим… отрядом. Всех уничтожил, никому уйти не дал. Понятно, что именно ему поручили это секретное дело. Только интересно, кто это? По возрасту из однокашников моих должен быть… Контр-адмирал, капитан первого ранга? С Балтики, с Черного моря? любопытно, любопытно… Да-с, а как он с командой… как Эссен или Вирен?

– Да уж, канкан впечатлил… – поежился Грамматчиков, – юбки японцев по воздуху так и летали. Не хотел бы я попасть под удар этих мин… – Командир «Аскольда» кивнул на торпедные аппараты «564». – Если их удар смертелен для броненосца, то что бы они сделали с «Аскольдом»? Вон «Якумо» как спичка переломился.

– Константин Александрович, – Макаров резко развернулся в его сторону, – оставьте этот тон. Эти корабли воюют на нашей стороне и несут наш флаг! Пока я командующий, никто не будет вести подобных разговоров без особых оснований! Это неблагодарность, господин капитан первого ранга, стыдитесь! – Потом его голос смягчился: – Простите меня за эту вспышку, у вас все равно нет никаких оснований для таких слов.

– Господа, глядите! – Рейценштейн показал на моторный катер, который отошел от борта второго крейсера и с невероятным проворством преодолел пять кабельтовых. В катере, кроме матроса-рулевого, были только три офицера в парадной форме; на солнце блестели золотые погоны.

– Ну-с, господа, раз ТАМ все в сборе, значит, и нам пора, – вице-адмирал пожал руку Грамматчикову. – Раз катер, наконец, готов, значит, и мы пошли. Вы же тут на досуге помозгуйте, чего значит сей зверь тигра. А потом сравним ваши соображения и наши наблюдения.

– Действительно тигра, выглядит устрашающе, – ответил Грамматчиков, – но вот в линейном бою эта окраска не будет иметь никакого значения, как две этих смешных пушечки. Так что действительно крейсер – может быть, как дальнейшее развитие концепции «Новика». Быстроходный, безбронный, с дальнобойными и мощными самодвижущимися минами, применение которых не требует входа в зону поражения вражеской артиллерии…