– Красивое, – Алекс поднял глаза на необычный старинный особняк, щедро украшенный лепниной. Как давно он не был в этих местах… – Ты интересуешься историей Москвы?

– Немного. Скоро покажу тебе дом Муму.

– Муму? Которая в рассказе Тургенева? А ты умеешь удивить.

– Да вон уже видно его, смотри, серый деревянный особняк. Сейчас здесь музей, – оживлённая, вдохновлённая его вниманием, она взяла его за руку, горячую, надёжную, потому что очень хотелось это сделать.

И она не могла больше терпеть!

Это было, как команда к действию, он обнял Леру за плечи, оберегая и согревая. Она шла рядом, совсем близко, внутренне замирала, боясь спугнуть эту сильную руку на своём плече.

– Наша прогулка разбудила мой аппетит. Приглашаю в Макдональдс, – его тёплое дыханье коснулось Лериной щеки.

Они уже подходили к Пушкинской площади, где расположен к самый знаменитый, самый первый в России ресторан Макдональдс.

– Идём! Макдональдс – это всегда весело и здорово! –согласилась Лера, да она пошла бы за ним, куда скажет, только позови…

За маленьким столиком, сидя на уютных диванчиках, они опять глядели в глаза друг другу, не могли наглядеться. И опять её руки в его ладонях. Остывал картофель фри, аппетитные Биг Маки, обсыпанные кунжутом, ждали своей очереди. А за окнами уже сгущались сумерки, мертвел, догорая, багровый закат… Заканчивался чудесный, незабываемый день…

– Так и знал, что найду тебя здесь, – Алекс вышел из аудитории, встал рядом, обнял за плечи. – Прости мою дурацкую ревность. Прости, дурака…

Вот так, сбылось загаданное, снова его руки обнимают, прижимают к себе. Лера подняла к нему лицо, затрясла головой, да, прощает, да… Влюблённые умеют прощать…

* * *

– А твоя подруга весь телефон оборвала, – сказала мама, едва Лера переступила порог дома и, бросив сумку, стала стаскивать изрядно промокшие полусапожки. – Стряслось у неё там что-то… Ну вот, опять, – кивнув на зазвонивший телефон, она ушла на кухню.

– Лиля, что там у тебя? Да не тараторь ты… – Лера отвела трубку от уха, поморщилась.

– Тут такое… В общем, сегодня на секции… Ну, ты знаешь, почему я туда хожу… В общем, он… Нет, давай не по телефону… Лер, выйди, а? – взволнованная, её подруга громко дышала в трубку. – Жду у подъезда через десять минут.

На кухне, куда девушка заглянула, чтоб поцеловать маму в щёку, затевались блины, парочка готовых конвертиков с творогом уже лежала на тарелке.

– Что же всё-таки случилось? – мама обняла её в ответ. – Лиля, этот вулкан страстей, опять сбивает тебя с толку?

Мама ворчала, но больше для порядка, она нежно любила шебутную Лильку, которую знала с первого класса.

– Сейчас узнаю. Она просила встретиться, – схватив блинчик, Валерия снова направилась в прихожую. – Мам, вернусь быстро.

Быстро вернуться не получилось. Лиля рассказывала свою драматическую историю долго и путано, логика повествования отсутствовала напрочь. Впрочем, её можно было понять.

– Ну, ты помнишь, Лер, что Свистуша наша отказалась секцию вести, хоть дельная физручка была, мы с ней даже кубок завоевали в прошлом году. Ну, и отдали секцию Владиславу. Ох, как я обрадовалась, Лер, когда узнала, – Лиля поёжилась от холода, тонкая куртка-ветровка не грела совсем. – Отыграли сегодня хорошо, слаженно, у меня так вообще второе дыханье открылось. Твоя подруга принесла команде больше всего очков. Гордись, – она собралась улыбнуться, но передумала, ситуация была такой, что тут не до улыбок.

Лиля увлеклась волейболом ещё в школе. И здесь, в университете тоже записалась в волейбольную секцию. Раньше Лера отговаривала подругу, не для неё это занятие, ростом не вышла, но у Лильки получилось и играть, и выигрывать. В школьной команде даже капитаном выбрали, и на полке дома уже пара-тройка кубков стояла, полученных заслуженно, заработанных потом и синяками.