И все же главное заключалось не в этом. Добрая треть новонайденной книги посвящена была войне под руководством Богдана Хмельницкого, которая рассматривалась как вполне законное возмущение народных масс. И тут же в ней подчеркивалось, что воссоединение двух братских народов осуществлялось на принципах равноправия.

Новонайденное произведение считалось полулегальным, пока упомянутый профессор Бодянский не решился издать его типографским способом (1846). Известный ученый, он также связывал рукопись с именем Георгия Конисского, обучавшегося в свое время в Киевской академии, а впоследствии ставшего в ней даже ректором. Помимо солидной древности авторство Конисского придавало книге налет определенной лояльности к существующему строю, стало быть – и легальности.

Между тем произведение подвергалось все более тщательному анализу, в результате чего обнаружилось, что вряд ли может оно принадлежать перу достославного Конисского. Не поверил в такое известный нам московский профессор Михаил Максимович, который и познакомил с ним поэта Пушкина. Михаил Александрович считал рукопись совершенно «неверной, но высокохудожественной подмалевкой истории». Не поверил в авторство Конисского также историк Костомаров. Подобной критической мысли придерживались Кулиш и профессор Карпов…

Так кто же в действительности мог написать «Историю русов»? Кому доступно было столь глубоко и всесторонне проникнуть в далекое прошлое, изучить украинские летописи, сказания, богатейший фольклор всего украинского народа? Кто сумел обобщить все это в блестящем литературном произведении, доведя рассказ вплоть до 1769 года? Наконец, кому было выгодно призывать потомков казачества чуть ли не к восстановлению строя, ликвидированного еще в XVIII столетии? Обосновывать справедливость наделения украинского шляхетства правами, равными с великорусским дворянством?

Произведение, сказано, было найдено в библиотеке, связанной с именем канцлера Александра Андреевича Безбородко, что наводит на мысль, не он ли является сочинителем этой такой необычной находки? Питомец казацкой среды, потомок польского рода банитов[14]Ксенженицких, обучавшийся в той же Киевской академии, Безбородко всегда интересовался историческими сведениями о родной земле. Более того, ему лично принадлежит немало произведений на историческую тематику. Общаясь со знающими людьми, Александр Андреевич беспрепятственно пользовался как государственными, так и частными архивами. Собирал редчайшие документы. К тому же обладал великолепной зрительной памятью – качество, исключительно ценное для историка любого направления…

Михаил Максимович, в свою очередь, заподозрил в авторстве «Истории русов» князя Н. Г. Репнина-Волконского, в свое время – военного губернатора Полтавской и Черниговской губерний. Академик А. П. Пыпин проникся мыслью о возможности написания книги кем-нибудь из декабристов местного, малороссийского происхождения…

Однако все это – только гипотезы, которые рождались и умирали.

Но вот украинский историк А. М. Лазаревский, знакомясь с остатками семейного архива помещиков Полетик, наткнулся на письмо одного из них, Василия Григорьевича, в свое время отправленное графу Румянцеву. В письме сообщалось, что отец Полетики, Григорий Андреевич, всю жизнь собирал материалы по истории Украины. Что и сам он, сын, Василий Григорьевич, продолжает дело довольно рано почившего своего родителя…

Чем дальше Лазаревский сопоставлял известные ему факты, тем сильнее укреплялся во мнении: «История русов» вполне могла быть написанной семейством помещиков Полетик! Отцом и сыном… Оба теснейшим образом, к тому же, были связаны с Георгием Конисским…