– Они у меня сильные.

– Не спорю. – Вика отстегнула от оружия магазин, передернула затвор, и, убедившись в безопасности, дала его Жене. – Ну как?

– Тяжелое.

– Вот, а с магазином еще тяжелее. Когда начинаешь стрелять, оно еще прыгает и дергается, как взбесившаяся кошка в руках. Даже я с трудом удерживаю, честно. Чуть окрепнешь, и сразу же будем учиться. А пока я всегда буду рядом, даже если ты меня не видишь, я где-то поблизости, охраняю тебя от плохих людей. – Осторожно забрав у девочки пистолет-пулемет, Вика положила его в сторону.

– П… Саша тоже меня охраняет. Рядом с ним я не боюсь. И с тобой тоже.

– Да, Саша молодец. Вот и сейчас он уехал, чтобы тебе было еще спокойнее и никакие плохие люди не могли и близко к нам подобраться.

– Я знаю. Но все равно скучаю. И по тебе скучаю, когда тебя нет рядом. А почему ты не живешь с нами?

– Ну… – Вика, не привыкшая к таким прямым детским вопросам, растерялась. – Взрослые живут вместе, когда они любят друг друга.

– А вы разве не любите? – Женя посмотрела прямо в глаза. – Мне показалось, что любите.

Колмагорова окончательно растерялась, лихорадочно соображая, что ответить, и сама для себя, не понимая собственных чувств к Князеву.

– Я так и думал, что вы здесь. – Послышался спасительный голос Саши. – Вот я приехал, как и обещал. Чем занимаетесь?

Князев сел рядом и посмотрел на застывшую Вику.

– Я спросила, любите ли вы друг друга, а она молчит. – Женя пожала плечами.

– Какой интересный вопрос. – Саша задумчиво повернулся к Колмагоровой. – Ответь, не томи ребенка.

– Князев иди ты в з… – Вика осеклась на полуслове и посмотрела на девочку. – В загадочные дали потеряйся. Жень, такие вопросы лучше не спрашивать, ты ставишь в неловкое положение.

– Ладно. Может, пойдем еще погуляем? Саш, покажешь вертолет, на котором вы летали.

19.02 по московскому времени

Город Геленджик

Район Голубая Бухта

Потянувшись, Сталюков вышел из спальни. Голова гудит, как с похмелья. Каждый раз после дневного сна, чувствовал себя разбитым и потерянным, словно не спал, а разгружал вагон цемента вручную. Из кухни доносятся голоса: громкий и звонкий Марины, и спокойный Михаила.

– Проснулся? Присаживайся, поешь, а то, как прилетели, ты сразу спать рухнул, даже не перехватил ничего. Ира, в наше отсутствие, накашеварила здесь – бригаду накормить можно. – Федорович по-хозяйски наполнил тарелку пловом. – С курицей, бараниной сейчас не разживешься.

– Так наоборот лучше, не люблю баранину. – Рома подвинул к себе порцию, пытаясь заглушить урчащий живот. – Новости из “Истока” есть?

– Воеводова и Марка прооперировали. Сахаров уже в сознании, Вадим еще нет. – Михаил сел рядом и по старой привычке курильщика, пошевелил губами, словно держал в них сигарету.

– Какие прогнозы?

– Марк быстро оклемается. На нем заживает как на собаке, крепкий мальчишка. С Воеводовым сложнее, ему хорошо досталось. Пока под наблюдением, если переживет эту неделю, то шанс на восстановление есть.

– Да, печально. – Роман опустил голову. – Много наших потеряли?

– Почти всех. – Федорович тяжело вздохнул. – Серго пока отправил людей в “Восход”, помогать ребятам с пленными.

– А мы что делать будем? – Подключилась к разговору Марина.

– То же, что и делали: патрулировать побережье и кататься в поисках полезного. Ничего не изменилось, только связываться теперь будем с “Истоком”. Как показала вчерашняя ночь, больше всего охранять надо их. Затея Вадима провалилась. Нуклий остался цел, и они знают, где засели ребята. Одной высадкой не обойдется. Потрепали мы их знатно, но они скоро соберутся с силами и нанесут второй удар. Надо быть к этому готовыми. – Ответил Михаил.