* * *

- Девятьсот человек? Обалдеть! - Стив удивленно охнул.

- Да сам в шоке. Надеялся конечно, но даже не думал, что будет столько. - Князев потер лоб и переложил смартфон к другому уху. - Теперь другая головная боль - всех распределить. У нас хватит места?

- Два корпуса готовы к заселению. Кир словно знал, подгонял. В каждом легко расположатся по триста пятьдесят - четыреста человек. Придется потесниться, но и тысячу разместим. Им не привыкать, в общинах жили по несколько человек в комнате. Подключим их к бригадам Бориса и быстрее введем в эксплуатацию следующий корпус.

- Хорошо. Свяжись с нашими. Пусть готовятся, мы, ближе к вечеру, двинемся в “Исток”. Надо чтобы к приезду все было готово. Люди вымотанные и истощенные. Всю ночь не спали, как и я.

- Понял. Наберу Тимуру…

- Бесполезно, он до сих пор в загуле.

- Все так же пьет? Блин, надо что-то с этим делать.

- Закодировать разве что. Ладно, не будем пока о нем. Начали собирать списки всех, кто примкнет. Прогони их потом по базам. Не хочу повторения случая с Мирным.

- Принял. Давай, Алекс, удачи тебе там. Извини, что не могу быть рядом и помогать.

- Все норм, Кэп, не заморачивайся, справляюсь.

* * *

Колонна из двадцати автобусов, в сопровождении бронемашин и грузовиков, отъехала от “Восхода”. Бойцы из остатков войск Воеводова и службы безопасности “Истока” выдохнули с облегчением, словно отправили домой буйного выпившего с вечеринки. Атмосфера на базе моментально сменилась с напряженной на утомленную, будто фея взмахнула волшебной палочкой. Бессонная ночь и два напряженных дня обвалились на плечи каждого прибившей глаза и разум ношей. Душ, поесть и спать - единственное, о чем думал любой, не важно из числа бывших пленников, или тех, кто их сторожил. Князев добрался до кабинета руководителя общины, без сил рухнул на диван и моментально отключился, благо мог себе это позволить, хоть и всего на тридцать минут. Но и их вполне хватило хоть немного отдохнуть и вернуть трезвость мышления. Тянуть с отъездом не стали, ехать по темноте и потом распределять людей по комнатам посреди ночи не очень хотелось. Да и Женька ждет. Первый раз он пропал настолько и больше всего боялся, что девочка почувствует себя брошенной. Заняв место в броневике, двигающемся в голове колонны, откинулся на сидении и скомандовал “в путь”. Несколько часов монотонной серой асфальтовой ленты под колесами и пейзажей вымерших поселков и городов. Да, на вертолете все-таки лучше. Несмотря на дискомфорт не успеваешь устать от дороги. Люди в автобусах, только рассевшись по сидениям, сразу же позасыпали. Хороший знак. Значит чувствуют себя в безопасности.

1 октября

19.56 по московскому времени

База “Исток”

Длинная вереница автобусов втянулась в ворота базы. Один за другим Неопланы остановились на центральной площадке между корпусами, где их уже ожидали. Пять постов, похожих на пункты паспортного контроля в аэропорту, несколько тентов с едой и напитками, мобильный медпункт, кабинки биотуалетов и больше сорока человек охраны. Бывшие пленники, а теперь свободные люди, начали выбираться из автобусов и тонкими струями человеческого потока, потянулись к пунктам проверки. Стандартная процедура: имя, фамилия, отчество, проверка по базам, выдача смартфона для связи и доступа в локальную сеть, комплект первой необходимости из носков и нижнего белья. После внесения в базу каждый попадал в руки хозяйственника, который записывал размеры одежды, пожелания по расселению, и распределял по комнатам. Дальше люди отправлялись в своё новое жилище - комнату в недавно введённых в эксплуатацию корпусах, где их ждали постели с чистым бельем, новые полотенца, горячий душ и холодильники с небольшим запасом продуктов, перекусить с дороги перед основным приемом пищи. Бывшие анклавовцы осматривались по сторонам, вели себя тихо и стеснительно. Чувство вины. Каждый прокручивал в голове недавнюю высадку на пляже, вспоминал свою ненависть и желание убивать. Враг - демоны, нелюди, монстры, которые днем убивают все живое, а на ужин едят новорожденных детей. Вот только сейчас их встретили абсолютно обыкновенные люди, встретили гостеприимно, побеспокоились о том, чтобы никто не остался голодным, чтобы никто не стоял в километровых очередях. О них заботятся и переживают. В общинах даже близко не возникало такого ощущения. Анклавы больше походили на трудовые исправительные лагеря. Приехал, вот тебе комната, похожая на номер в гостинице а-ля “Приют дальнобойщика”: койка, подушка и общий душ на этаже. Голодный? Не важно, подождешь общего приема пищи, ничего с тобой не случится. Не важно, насколько ты уставший или истощенный, завтра же отправляешься работать, предоставленное тебе необходимо отрабатывать. Полученная блага в виде крыши над головой, трехразового питания и медицинского обслуживания — это кредит, взятый на пожизненно с сумасшедшим процентом, выплатить который ты не в состоянии. Теперь ты под колпаком, ты должен, и размер твоего долга не озвучивается. Он даже не вписан в договор мелким шрифтом, но тебе каждый день дают понять, что ты - обязан по умолчанию, и шансов соскочить с выплаты долга у тебя нет, за забором лютуют банды. Два шага за КПП и тебя в лучшем случае убью, в худшем - сначала изнасилуют, потом убьют, еще раз изнасилуют и съедят. За забором ненавидят тебя просто за то, что ты человек из общины, эту мысль планомерно вбивают в голову, вживляют в подкорку ежедневными сводками новостей о нападениях, убийствах и зверствах. И вот тебе уже страшно покидать общину, не важно, что ты здесь подневольный, раб, обязанный вкалывать за еду. Твой мозг привыкает, психика включает защитный механизм, и община уже не кажется агрессором. Они тебя кормят, есть место, где можно поспать после трудового дня. И ты привыкаешь. Монотонная жизнь день за днем, подъем, завтрак, работа, обед, работа, ужин, несколько часов свободного времени и отбой. Уже появились друзья, знакомые, возможно, отношения. Ты пытаешься адаптироваться, подстроиться под режим. Безопасники общины уже и не такие злобные, да, иногда перегибают, но их можно понять, они каждый день защищают нас от этих мерзких банд, которые проникают в общину под видом простых людей, и хотят разрушить твою, пусть и такую жалкую, жизнь. Начинается стокгольмский синдром, от изначального неприятия ты приходишь к тому, что сам начинаешь оправдывать их действия, начинаешь верить всему, что говорят. И вот ты уже сам на очередной вечерней посиделке после ужина распинаешься в ненависти к террористам и готов идти их убивать. И только оказавшись лицом к лицу с этими “террористами” доходит осознание, что это простые люди, готовые встретить тебя гостеприимно, снова просыпается критическое мышление, и начинаешь понимать, что та картина мира, которую рисовали тебе в общинах, очень далека от реальности. Хочется найти правду, понять, что происходит на самом деле, докопаться до истины.