– Слушай сюда, Бурлаков, – за семь лет совместной работы Кукуян так и не выучил, как зовут оперативника, – вы давайте не будете больше меня так подставлять, а? Я тебе описать не могу, каких пиз…ей получил сейчас на ковре у начальника ГУ МВД. Еще раз повторите такое, я не только эти ваши шашечки, эти ваши звездочки с погон сниму, я вам обоим их в ж…у засуну. Понял меня, бл…?

Бурлак молчит. Но в данном случае молчание – знак согласия.

Выпустив пар, полковник отходит на несколько метров, но сразу возвращается:

– А этот где? Рогинский? Петр? Почему его здесь нет? Да вы нас всех под монастырь подведете! – Кукуян снова заводится, как самозаводящийся механизм. – Какого лешего ты здесь, а его здесь нет? Да я, сука, уволю его, как только увижу! Так ему и передай! Пусть идет лесом к чертовой матери… Развели, бл…, демократию! Что ты мне тут глаза делаешь? Что смотришь на меня? А ну пошел работать! Иди, исправляй положение!

– Есть.

Не размениваясь на лишние эмоции, Бурлак направляется к группе товарищей рангом пониже. На ходу звонит Пете.

– Але, Петро. Что-то ты загулял. Куку в ближайшее время на глаза не попадайся. Конец связи.

Группа товарищей уже активно обсуждает план нейтрализации одного не очень опытного и не очень умного преступника. По их словам, он собирался ограбить бутик дорогой одежды. Но не успел довершить начатое. И пропустил момент, когда продавщица нажала тревожную кнопку. А потом еще и сбежала.

В итоге невезучий вор оказался заблокирован в магазине нарядом вневедомственной охраны и коллегами из МВД по территориальной принадлежности. И все бы ничего, но у него с собой оказался ствол, и при первой попытке задержания он ранил шальной пулей одного из приехавших по вызову.

По уму, тут уже пора СОБР вызывать и компетентные органы иного порядка. Но поступил сигнал сверху, что портить местную статистику в эти дни никак нельзя, и Кукуян должен решить вопрос своими силами, если, конечно, хочет и дальше руководить доблестной полицией вверенного ему района.

– Понятно, – хмыкает Бурлак.

– Чего тебе там понятно?! – Кукуян утирает с лица потоки пота и орет из другого угла подземной парковки. – Я те щас такое «понятно» устрою…

Но полковника вовремя отвлекают по телефону:

– Да. Да, товарищ генерал…

А Бурлак, получив инструкции от коллег и напялив для проформы бронежилет, выдвигается к месту ЧП.

– Давай, Юра. У тебя пять минут, – напутствуют остальные.

– «Пять минут, пять минут, это много или мало…» – напевает он, хотя пение и не самая сильная его сторона.

Испуганный вор дрожит всем телом и непроизвольно отстукивает эту дрожь ногой по кафельному полу. Где-то там, в примерочной, в которой он заперся.

Оценив окружающую обстановку развитым благодаря профдеформации боковым зрением, Бурлак замечает в помещении еще двоих коллег в бронежилетах. Кивает им, подавая знак на каком-то общем полицейском языке. Коллеги ухмыляются – среди них нет желающих рисковать собой.

Бурлак быстро подходит к примерочной и молниеносно отодвигает шторку. Вор – молодой парень лет двадцати – в шоке поднимает на него дрожащий ствол.

А Бурлак буднично, словно зашел в примерочную только переодеться, начинает отвязывать веревки и снимать бронежилет, который затем вешает на крюк рядом с горе-грабителем. Юра обладает аномальной храбростью, восхищающей всех, и товарищей, и женщин.

– Вы… Вы… Вы кто такой?! – истерит молодой парень. – Вы… Вы… Полицейский?!

– Как жарко сегодня. – Бурлак не обращает на него внимания. – И бронежилет совсем не по размеру. А где продавщица?

– Она… Она…

Бурлак разглядывает в зеркало свою двухдневную щетину: