Виктор Михайлович улыбнулся:

– Всякое в жизни бывает… И вашего брата арестовывают и в тюрьму сажают. Примеры привести?

– Да ладно вам, – недовольно сморщился Олег, – не надо, сам знаю!

Через несколько минут они стояли у двери кабинета, на которой висела табличка «Следователь Матюхин». Фамилия мне ни о чем не говорит, подумал адвокат, пытаясь вспомнить, не пересекался ли со следователем по какому-либо делу.

Оперативник открыл дверь. За ним в кабинет вошел и адвокат. За столом сидел молодой мужчина лет тридцати двух, светловолосый, в очках. Лицо его было незнакомо адвокату.

– Вот, доставили, – проговорил Олег. – Виктор Михайлович Кузовлев, адвокат всех злодеев! – Усмехнувшись, он кивнул в сторону Виктора Михайловича.

– Хорошо, я понял, – сухо оборвал его следователь. – Вы можете быть свободны!

Виктор Михайлович понял, что оперативник здесь далеко не главный и следователь под его дудку плясать не собирается.

Оперативник неохотно вышел из кабинета, закрыв за собой дверь. А следователь произнес:

– Виктор Михайлович, присаживайтесь, пожалуйста!

Адвокат сел на стул.

– Мне ваше лицо незнакомо, – заговорил он, – никогда вас в этом здании не видел…

– Я сюда с периферии командирован, – кивнул следователь.

– Ну, ясно…

Виктор Михайлович знал, что политика следствия заключается в том, что когда бывают резонансные, громкие дела, то чаще всего руководство приглашает следователей с периферии, чтобы отсечь этим любое влияние местной коррупционной среды. Неужели следователь приглашен по этому делу? Не такое уж оно и громкое… Ладно, посмотрим, время покажет…

– Виктор Михайлович, – продолжил следователь, – я должен вас допросить…

– Простите, – прервал его адвокат, – не знаю вашего имени-отчества…

Следователь назвался.

– Вы должны знать, что я адвокат и обладаю определенным статусом. Если вы сейчас меня будете допрашивать, то скажу вам сразу, забегая вперед, что я сошлюсь на 51-ю статью Конституции и откажусь давать показания. Это в том случае, если вы будете допрашивать меня в качестве подозреваемого или обвиняемого. Если же как свидетеля, то я готов к беседе.

– Вы же профессионал, – улыбнулся следователь, – и прекрасно понимаете, что мы вас допрашиваем в качестве свидетеля, и никого больше. А дальше – исходя из ваших показаний и собранных улик, которые у нас есть и еще будут, посмотрим…

– Ну что же, все понятно, – ответил адвокат.

– Вы не против, – спросил следователь, – если наша беседа будет записываться на видео или на диктофон?

– Против, – ответил адвокат. – Категорически против!

– Почему же? – удивился следователь.

– Без объяснений – против, и все.

– Хорошо, – согласился следователь, взяв со стола видеокамеру и убрав ее в ящик письменного стола. – Будем с вами просто беседовать.

– И это самое разумное решение, – проговорил адвокат, кивнув.

– Я многое видел, работая следователем. Но я впервые допрашиваю адвоката… Беседую, – исправился он тут же, – который, возможно, может подозреваться в убийстве своего клиента.

– А вы сами в это верите? Что адвокат убивает своих клиентов? – спросил Виктор Михайлович.

Следователь пожал плечами:

– Честно говоря, для меня это очень необычная ситуация. Но согласитесь, Виктор Михайлович, вы прибываете на встречи – я имею в виду убийство вашего клиента по кличке Челентано и второе убийство, которое произошло сегодня в Измайлове, – и после этого они погибают. Странное совпадение…

– Да, странное, – кивнул адвокат, – но, может быть, это простое стечение обстоятельств?

– А может быть, и такая версия: адвокат ненавидит своих клиентов и, выпуская их на свободу в соответствии с законом, впоследствии сам убивает их?