– Лер, я не возьму их, это же Пашке на лекарства, – отказался я.

– Нет, это я скопила, хотела платье купить, но тебе они нужнее.

Врет или не врет? Я был в замешательстве. Даже если это были не те деньги, о которых я подумал, я все равно не хотел их брать, потому что у нее в семье работает одна мама и денег не хватает из-за лекарств Паше. Что, я буду забирать деньги у ребенка-инвалида? Ну не скот же я, в конце концов. Зажав деньги у нее в кулаке, я сказал:

– Лер, я думаю, мы найдем деньги у кого-нибудь.

– Зачем у кого-нибудь, если есть у меня?

По ней было видно, что обиделась, ведь она хотела помочь. Лера очень ответственно и щепетильно относилась к нашей дружбе. Я посмотрел на Диму, он тоже не знал, как деликатно отказать. Понимая всю сложность сложившейся ситуации, я взял деньги. Не хотел, чтобы Лера расстраивалась, тем более из-за моих проблем.

– И никогда не отказывайся от нашей с Димой помощи! – гордо сказала Лера, убирая сумку.

Я брал эти деньги с той мыслью, что завтра-послезавтра подкину в школе Пашино лекарство к ней в сумку, конечно, она догадается, кто подкинул, но я буду все отрицать. А на деньги, что ей мама даст на лекарство, она купит себе платье.

После того как мы все выяснили, нашли деньги, мы сидели на кухне и смеялись, не вспоминая, что мы сделали с Саней, потом пошли все на рынок, купили стекло, а дядя Миша, Димин сосед, поставил его за пузырь.

Все, я наконец-то лег в кровать, закрыл глаза и начал благодарить бога, что все так закончилось.

После пробного экзамена я пошел на овощную базу, где частенько подрабатывал. Работа там не сказать что легкая: разгрузить, погрузить, упаковать, перенести. Но деньги в конце дня, и больше, чем платят там, мне не заработать. Многим деньги дают родные, дяди или тети, а у меня никого не было, кроме мамы, которая не сильно-то меня и любила, я даже не знаю, где она работает, ходит куда-то по вечерам и поздно возвращается, а бывает, что и под утро. Да мне не слишком-то и интересно, мы практически не разговариваем. Она не знает обо мне, а я не знаю о ней, так и живем последние пять лет, как она забрала меня из детского дома. Единственное, что я знаю, это то, что пока я был в детском доме, она чалилась где-то, а воспитатели мне говорили, что моя мама погибла при родах, видно, не надеялись даже, что она вернется за мной.

Дома, естественно, постоянно ругань и скандалы, то из-за ее ухажеров, то из-за того, что я пьяный пришел или в школу вызывают за прогулы. Из-за всего негатива я домой приходил только переночевать, и то если у друзей нельзя остаться.

Пару дней назад я пришел домой под вечер и сразу направился к себе в комнату. Через стену я услышал, как на кухне плачет мама. Я долго пытался специально не слышать, но у меня не получилось.

– Что случилось? – спросил я у мамы, сделав вид, что пришел на кухню попить воды.

– Ничего, пошел отсюда!

На кухне было все в дыму, вытяжка не справлялась, я открыл окно и собрался уже уходить, как вдруг…

– Сядь, – буркнула мама.

Я сел, не понимая, что она хочет от меня.

– У тебя деньги есть?

– Зачем тебе?

– Есть или нет?

– Сколько?

– Много!

– Сколько? – уже спокойным голосом повторил я.

– Сорок тысяч рублей.

Да, сумма была весомая, столько денег у меня не было.

Она опять заплакала и продолжила говорить:

– Если я не найду деньги, то меня опять посадят, и посадят надолго, а тебя опять в детский дом.

– Мне восемнадцать скоро, никто меня не отправит в тот ад, там своих бесов хватает.

Она опустила голову, понимая, что запугать меня у нее не получилось.

У себя в голове я проматывал обиды на нее и все, что она делала, и понимал, что я не хочу ей помогать. Если она опять сядет, так мне будет лучше, а ей хуже, и она получит то, что заслужила. Но сердцем я понимал, что не могу так сделать, по ее глазам было видно, что она не хочет туда возвращаться и пережить еще раз то, что там было.