– Все не так просто, как ты себе представляешь…
– Да не может быть здесь ничего сложного. Вот скажи, кто из вас старше?
Зефир немного помялся, но все же ответил, что Шарлотка старше, пусть и ненамного.
– Значит, дело не в возрасте. А в чем тогда?
– Лида, это все не просто.
– Если не хочешь, чтобы я донимала тебя расспросами, то постарайся уж по-простому мне все объяснить. Я ж теперь от тебя не отстану.
И Зефир решил, что объясниться действительно будет проще, чем пытаться изловчиться и скрыть от подопечной то, что и так рано или поздно станет ей понятным.
– Если говорить на понятном для тебя языке, то у нас разный социальный статус.
– Это потому, что она – маркиза, а ты простолюдин?
– Я не простолюдин, – казалось, будто слова Лиды задели Зефира за живое. – Больше нет. Но и аристократам я не ровня, поэтому… Поэтому это все просто невозможно.
Зефир старался говорить как можно нейтральнее, словно то, о чем он говорил, его не касалось. Но Лида видела, сколько боли приносили ему собственные слова. И, наверное, впервые она задумалась о том, что совершенно ничего не знает о Зефире и о его жизни. И о том, что он каждый раз оставлял позади, возвращаясь на их кухню через розоватую дверь.
«Мы ведь семья. Мог и поделиться со мной своими переживаниями», – обидевшись, подумала Лида, разглядывая других гостей, и, на секунду поймав на себе взгляд одного из них, воскликнула:
– Это он!..
Она захотела остановиться, но Зефир, приложив небольшие усилия, вновь закружил ее в танце, недовольно глядя на подопечную.
– Ты специально мне на ухо закричала? Еще и ногу отдавила…
– Нет-нет, я не… – Лида вдруг вспомнила, что так и не рассказала о том, что с принцем Безе познакомилась не сейчас, а несколько дней назад. И пообещала никому об этом не рассказывать. – Просто кое-кто на меня пялится.
– Пялится?.. Кто?
– Вон там, рядом с дамой во всем красном, – попыталась объясниться Лида. – Видишь?..
Зефир прищурился, пытаясь разглядеть того, о ком говорила Лида. И когда их взгляды встретились, таинственный гость, одетый во все черное, тихо покинул свое место, направляясь куда-то к выходу.
– Точно он?
– Точно. Знаешь, кто это?
– Да, знаю. Максим Горький. Такой же, как и Ваня. Первый в своем роду, кто смог заключить контракт. Поговаривают, что он очень талантливый и уже через год сможет поселиться во дворце.
– Поселиться во дворце? А так можно?
– Можно, если Ее Величество даст добро. Поговаривают, что он ее фаворит.
«Так поэтому он был в садах вместе с принцем?»
Внезапно музыка стала стихать, танцующие остановились.
– Прошу вашего внимания, господа и дамы! Король Миндаль и королева Ваниль готовы представить двору дебютантов!
Карамельный зал утонул в мелодичных хлопках аплодисментов.
Лида почувствовала, как от волнения у нее затряслись коленки, и все остальное отошло на второй план. Наконец-то настал час ее дебюта!
Глава 7
Она стояла перед королем и королевой, держа в руках хрустальную вазочку с домашней пастилой – ее подарком для правящей семьи королевства. Именно пастилу ее прадед Иван Воздушный – первый в их роду – подарил королю и королеве в день своего представления ко двору, получив признание короля и уважение всего двора.
О своем прадеде Лида знала лишь по рассказам мамы и бабушки, ведь сама она родилась спустя много лет после того, как Иван Воздушный умер. Но по словам тех, кто его знал, Ванечка, – как многие его называли и до сих пор продолжают называть, – был прирожденным кондитером. И пусть в мировой истории своего следа он не оставил, для многих людей Иван Воздушный продолжал оставаться образцом трудолюбия и таланта.