– Как я от Артема? – почему-то именно это сравнение пришло мне первым на ум.

– Наверное. Только ты Артему не вредишь ничем, когда подпитываешься, а вот тебя целенаправленно ослабляют. Только зачем? Если это Борис, то какой в этом смысл для него? Хочет убрать конкурента?

– Не знаю, Крис. Нас связывает только работа. Сейчас мы ведем один важный проект… Перевозка оружия на несколько миллиардов. А как можно поставить защиту? – мне не терпелось поскорее вернуть свое прежнее самочувствие и силы.

– Есть разные способы. Только простые уже не помогут. Поедем, нужно поставить блок как можно быстрее.

Собралась я за пять минут. Мне нужно было лишь переодеть домашнюю одежду. Косметикой я не пользовалась, расчесала волосы и завязала их в хвост. Взяла сумку с документами, телефон, и мы вышли во двор. Придется снова отложить разговор с Артемом на вечер.

Машина Кристины стояла у подъезда. Мартовское солнце отражалось на ее поверхности и слепило глаза. В воздухе улавливались первые несмелые весенние нотки, которые вплетались в звонкие трели птиц. Вдохнув их, я почувствовала себя гораздо лучше. Пение птиц всегда действовало на меня расслабляюще.

Дорога нам предстояла недолгая. Мама Кристины жила в двадцати километрах от меня, в небольшой деревне Марфино. Включив в машине радио «Максимум», Крис выехала на трассу и устремилась взглядом в окно. Мне всегда нравилось, как она выглядит за рулем: волосы дерзко раскиданы по плечам, губы поджаты в строгую, почти идеальную линию, а руки мягко направляют поверхность руля в нужную сторону. Крис, словно великая жрица Клеопатра, руководила нашей железной колесницей плавно и удивительно легко.

– Знаешь, а я все-таки верю, что мои сны сбываются. Пусть не сразу, а через время. Я знаю, что все у тебя будет хорошо, – не поворачивая голову в мою сторону, но явно обращаясь ко мне, проговорила она. И мне очень захотелось ей поверить. Несмотря на то, что думать о детях я запретила себе давно.

Крис надавила на газ, отчего я немного дернулась назад. Так я поступаю и в жизни – всегда двигаюсь по инерции.

В субботу я проснулся рано, когда солнце еще протягивало ко мне робкие лучи сквозь приоткрытые жалюзи и слепило глаза. Вчерашний разговор с Олей не выходил из головы. Неужели у нее кто-то есть? Зачем же тогда она придумывает все эти истории про Милу? Из ревности? Или из вредности?

Я включил чайник, достал из холодильника яйца, хлеб, масло, сыр для бутербродов. Пока закипала вода, я заглянул к Оле в комнату. Она спала, свернувшись калачиком, обнимала рукой подушку. Как когда-то меня. Или кого-то еще. Эта мысль не давала мне покоя, я снова начинал злиться на Олю и ее молчание. В конце концов, я не сканер и не телепат, чтобы читать ее мысли. Мне хочется нормального человеческого общения. Я должен знать, что происходит с ней.

Я вернулся на кухню, разбил в сковороду яйца, налил чай в кружку, собрался намазать на хлеб масло, как зазвонил телефон.

– Мила? Что случилось?

В ответ услышал только всхлипывания и неразборчивый шум. Она рыдала в трубку, не в силах сказать ни слова.

– Я… мне… Тёмааа…

– С тобой все в порядке? Где ты? – мне показалось, что от моего крика проснулась Оля.

– Артем, приезжай, пожалуйста, я ушла от мужа…

Ее слова выплеснулись на меня, как ушат холодной воды. Мила назвала адрес, полчаса езды на такси – и я буду у нее. Я переложил яичницу в тарелку, прикрыл крышкой – пусть сохранится тепло для Оли. Позавтракать я уже не успевал. Нужно было срочно выезжать к Миле, случилось что-то серьезное. Я беспокоился за нее не на шутку, что же могло произойти? Решения о разводе не принимаются так быстро. По крайней мере, мы с Олей тянем с этим уже два года.