Обычно я забываю свои сны, как только просыпаюсь. Но тут не мог стереть из памяти косички, которые прыгали, когда девочка переходила улицу в потоке машин. Я никогда не видел ее раньше, хотя она показалась мне странно знакомой.

Я снова проголодался и пошел на кухню. В холодильнике нашел коробку шоколадного молока. Я отыскал кружку, налил в нее холодного молока и выпил в несколько больших глотков. Помыл кружку и поставил на сушилку. Тут я вспомнил про нож, который подарил сестре на день рождения. Я знал, что она захватила его с собой в Акакаву, значит, он должен быть где-то здесь.

Я проверил три ящика на кухонном островке. В верхнем лежали серебряные столовые приборы, во втором – кухонная утварь. В нижнем – разделочные доски и классический набор стальных нержавеющих ножей в деревянном блоке. Но ножа, который я искал, не было нигде.

Открывая остальные шкафы, я увидел другие кухонные принадлежности, от сковородок до бамбуковых пароварок. Все выглядели абсолютно новыми. Нож сестры я так и не нашел.

Я перестал искать и вернулся в свою комнату, теряясь в догадках, где же все-таки нож. Я знал, что сестра дорожила им. Она не могла ни выбросить его, ни подарить.

Уличные огни проникали сквозь занавеску, слабо освещая красный телефон. Я глядел на него с тоской, вспоминая сестру. Ее голос, ее смех, ее звонки. Почему я только теперь понял, как много она значила для меня?

Я схватил трубку и прижал к уху прохладный пластик. Я послушал туут, туут, туут, а потом пиииииип и положил трубку. Кого я обманывал? Я больше никогда не услышу ее голос. Сестра умерла. Ее жизнь резко оборвалась, и теперь она была в недосягаемом для меня месте.

Рен Ишида, что ты собираешься делать?

На следующее утро господин Катоу представил меня своей жене. Ее спальня была дальше всех от входа и еще больше моей. За ее окном я увидел сад в европейском стиле, там цвели лиловые ирисы и белые розы.

Госпожа Катоу сидела на кровати, откинувшись на подушку. На ней были белая блузка и бежевый кардиган с длинными рукавами. Я представлял ее худой, с ввалившимися глазами. Но она выглядела сравнительно здоровой, не считая бледной кожи и отрешенного выражения лица.

– Это моя супруга, – сказал мне господин Катоу и повернулся к жене. – Это Рен Ишида. С сегодняшнего дня он будет нам помогать.

– Очень приятно. – Я поклонился ей.

Я ожидал, что она как-то ответит мне, но она молчала, не удостоив нас внимания. Казалось, она не замечала, что мы стояли прямо перед ней.

Мы тихо стояли и смотрели на нее. Время от времени она немного шевелилась. Один раз даже посмотрела в окно. А в следующий момент повернулась к стене.

– Мне надо поговорить с Ишидой об условиях его работы, – сообщил господин Катоу, прежде чем выйти.

Я снова поклонился госпоже Катоу, покидая комнату.

– Моя жена не глухая, не слепая и не немая, не думайте, – сказал господин Катоу. – У нее психологические проблемы, и они заставили ее замолчать.

– Психологические проблемы?

– Да. И я буду вам признателен, если мы больше не станем говорить об этом.

Он достал из кармана связку ключей.

– Это дубликаты, поскольку оригиналы хранятся в полиции, но они открывают нормально.

Я взял ключи и сунул в карман.

– Позвольте сообщить, что от вас требуется, – продолжал Катоу. – Вы каждый день будете покупать готовый ланч в ближайшем магазине самообслуживания. Если вы пойдете по дороге на восток, он будет с правой стороны. Мисс Ишида покупала ланч перед работой.

Это стало для меня новостью.

– Моя сестра не готовила?

– Нет, насколько мне известно. Готовить на двоих слишком хлопотно.