Марк кивнул.

– И действительно сказал, что она не леди?

– Не впрямую, – возразил Марк. – Но имел в виду это.

Дики Лэнком начал вытирать ладонью лицо от линии волос до подбородка.

– Ты ведь понимаешь, что мне придется тебя уволить?

Марк снова кивнул.

– Послушай, – сказал Дики. – Я старался, Марк, правда, старался. Я показал им данные продаж, сказал, что ты молод, порывист, я произнес целую речь.

– Спасибо, Дики.

– К концу этой речи едва не уволили и меня.

– Не надо было ради меня подставлять шею.

– Любого другого, старина! Ты мог выбрать любого другого, ты мог пнуть мэра, написать оскорбительное письмо королю, но почему из всех ты выбрал именно Кортни?

– Знаешь что, Дики?

Настала очередь Дики отрицательно покачать головой.

– Мне это понравилось. Понравилось каждое мгновение.

Дики громко застонал, достал из серебряного портсигара сигарету и протянул Марку. Оба закурили и какое-то время молчали.

– Значит, я уволен? – спросил наконец Марк.

– Это я и пытаюсь тебе сказать последние десять минут, – подтвердил Дики.

Марк начал очищать ящики своего стола, потом остановился и вдруг спросил:

– Мою голову потребовал генерал, генерал Кортни?

– Понятия не имею, старина, но уверен, что он.

Марку не хотелось верить, что это генерал.

Слишком низкий поступок для такого большого человека. Он представил себе, как генерал врывается в смотровой зал, размахивая хлыстом.

Человек, способный на такую мелкую месть, способен и на другое, например убить старика из-за земли.

От этой мысли Марку стало тошно, и он постарался отогнать ее.

– Что ж, пожалуй, я пойду.

– Мне жаль, старина. – Дики встал, протянул руку, потом посмотрел смущенно. – Как у тебя с деньгами? Я мог бы дать тебе десятку на первое время.

– Спасибо, Дики, но у меня все в порядке.

– Послушай, – внезапно выпалил Дики, – пройдет месяц-другой, пыль осядет, и тогда, если ничего подходящего не найдешь, загляни ко мне. Я попытаюсь снова впустить тебя через заднюю дверь, даже если придется записывать тебя в платежную ведомость под чужим именем.

– До свидания, Дики, и спасибо за все.

– Я говорю серьезно. Мне тебя будет не хватать, старина. На будущее: не высовывай головы из-за бруствера.

Ломбард был на Солдатской улице, почти напротив вокзала. Небольшое помещение было завалено ценными, полуценными и никому не нужными вещами, накопившимся за долгие годы.

Меланхолично висели ряды пожелтевших подвенечных платьев; в пыльных витринах лежали стеклянные коробочки со старыми обручальными кольцами, часами с гравировкой, портсигарами и серебряными фляжками – все это когда-то дарилось с любовью и уважением, у каждого предмета была своя печальная история.

– Два фунта, – сказал оценщик, бросив всего один взгляд на костюм.

– Ему только три месяца, – тихо сказал Марк. – И заплатил я за него пятнадцать.

Оценщик пожал плечами, и его очки в стальной оправе съехали на нос.

Конец ознакомительного фрагмента.