Я не стала ничего говорить, открыла дверь, думая, что будет, если окажется, что эта женщина никакая не папина сестра, а воровка.

Она оставила в прихожей сумку и сразу прошла в комнату, не снимая ботинок и затащив чемодан на колесиках.

– Да… Не развернешься… А это что, кошка у вас? Или кот? Обожаю котов. Кыс-кыс, иди сюда!..

Я не знала, как ей сказать, чтобы она сняла обувь, потому что сегодня как раз моя очередь мыть пол. Когда выяснилось, что у меня одна нога выросла заметно длиннее другой, мама сначала объявила, что наш график мытья пола отменяется, и теперь всегда его будет мыть она одна, потому что папы и Вовы в этом графике нет. Но через некоторое время всё само собой вернулось. Мама как-то раз оглянулась, нахмурилась, сказала: «А ты не собираешься пол мыть, что ли?» И я подумала, что лучше ей не напоминать ее же собственные слова. Потому что она или забыла, или поменяла мнение, так у взрослых бывает. И лучше не бодаться.

– Ммм… да-а-а-а… – Тетя Ира, если это, конечно, была она, походила еще по большой комнате и заглянула в нашу с Вовой. – А здесь кто живет? Ты? И… Коля, то есть… Вова? Вовка… маленький смешной такой был… бутуз…

Я насторожилась еще больше. Она забыла, как зовут ее племянника? И Вова растолстел совсем недавно… Что мне делать? Звонить маме или папе?

– А кухня где у вас? Здесь, в закуточке? Московская кухня, ясно… Как вы тут помещаетесь? – Она прошла на кухню, налила себе воды из чайника в мою чашку. – Фу, какая у вас вода… Еще хуже, чем у нас. Вы из-под крана пьете?

– Нет, из фильтра.

– Ладно, придется привыкать. Куда вещи можно положить? Где у вас деньги лежат? Мне кое-что надо спрятать. – Тетя Ира подмигнула мне и засмеялась.

Всё, я поняла, что пропала. И я, и наша квартира, и родительские сбережения – ведь они где-то есть, спрятанные, перепрятанные… Мама часто говорит: «Пропадут все наши сбережения, давай положим на счет!» А папа отнекивается, объясняет, что и так и так пропадут, если будет кризис. А у нас в стране кризисы постоянно, раз в десять лет обязательно.

– Кристинка, что ты как неживая? Ты же меня помнишь? Я тетя Ира, со Ставрополя, ну, что ты?

Я кивнула, думая, что надо написать маме сообщение, но она сразу перезвонит и начнет ругать меня за то, что я пустила незнакомую женщину в дом. А если это окажется все-таки настоящая тетя Ира, отругает за то, что я ее подозреваю.

– Я буду теперь работать в Москве! Когда работу найду… А пока поживу у вас. – Она быстро открыла чемодан, достала из сумки стопку одежды и положила всё в шкаф, сдвинув всё на одной полке. Интересно, что скажет мама… – Ну что, рассказывай, как живешь? Ты почему не в школе? Ух, какой у тебя ботинок… Ничего себе…

Я как раз сняла ботинки, чтобы помыть их и надеть снова.

– Что у тебя с ногой?

Я промолчала. Почему каждый считает, что может спрашивать меня об этом? Я же не спрашиваю, что у нее с волосами, почему они такие жидкие, что просвечивается голова сквозь темные и светлые крашеные прядки. Или с ушами, почему они такие некрасивые, похожи на пельмени, которые лепит Вова, когда мама, слепив сотый пельмень, в сердцах кричит: «Вовка! Давай! Мать уже падает! Иди на помощь!»

– Ну что, я сейчас приму ванну… М-м-м, как я мечтала вот так приехать в Москву и сразу лечь в ванну. А потом – в зоопарк! Я хочу покормить жирафа, сфоткаешь меня? Кристинка, ну, что ты как немая… Подожди… – Тетя Ира подошла ко мне и попыталась взять меня за подбородок.

Я уловила запах сладких духов, сигарет и какой-то еды.

– А у тебя всё хорошо? Ты в школе учишься?

– Учусь. – Я отступила от нее подальше.