– Я принесла ягоду для господина.

Кого имела в виду под господином она и сама не знала. То ли самого колдуна, то ли того мужчину в черном с рынка, а может и этого Понка, который никак не хотел прийти ей на помощь.

– Что за ягода?

– Крыжовник.

– Королевский?

– Королевский и самый лучший в долине, – в этот момент Жиль снова мысленно взмолилась, чтобы ягода оказалась свежей.

– Иди за мной, – кивнул карлик и резко развернулся обратно к двери.

– Вы проводите меня к Понку? – решилась уточнить Жиль.

– Я и есть Понк, дуреха! – зыркнул он на нее злющими глазенками и поковылял вперед еще быстрее.

Больше Жиль ничего не спрашивала. В ее задачу входило не отстать от провожатого, который принялся петлять по коридорам, сворачивая то вправо, то влево. Запомнить дорогу казалось нереальным. Это Жиль напомнило заброшенные шахты, в которых они с Монилой тоже прятались в детстве. Правда, никогда не углублялись в лабиринт, боясь заплутать. Да и всегда помечали стены куском известняка, на случай экстренного отступления.

Возле одной из неприметных дверей, которых им на пути встретилось великое множество, Понк остановился и велел:

– Заходи и жди.

Только вот он забыл предупредить, что за дверью располагалась кухня, на которой суетилась пышнотелая кухарка, помешивая что-то сразу в трех небольших котелках. И пахло так аппетитно, что Жиль сразу же вспомнила, что ничего с утра не ела.

– Ты откуда тут? – всплеснула руками женщина, завидев ее, но сделала это не зло.

– Понк велел мне тут ждать управляющего, – пробормотала порядком растерявшаяся Жиль.

– А почему здесь? – пуще прежнего удивилась женщина.

– Может, потому что принесла ягоду? – пожала плечами Жиль.

– Это ж какую ягоду ты принесла? – в глазах кухарки появился неподдельный интерес, а сама она приблизилась к Жиль и втянула носом воздух. – Неужто крыжовник?!

– Целую торбу, – гордость не заставила себя ждать.

– Целую торбу?! Ну покажи же мне это чудо скорее!

Пока снимала торбу со спины, да распутывала кожаный ремешок, держащий крышку, кухарка аж приплясывала от нетерпения рядом. Жиль же недоумевала: эка невидаль – крыжовник. Да его на рынке в долине не то чтобы завались, но продается много, особенно в сезон. Правда, не такой крупный и сочный, как у нее, и не приносящий в сезон по два урожая. Ну так и ухаживает за ним она как за малым дитем. И землю удобряет, подкармливает… А раз в год наведывается к местной колдунье, что матушку ее хорошо знала. Порошок та для земли особый готовит, заговоренный на второй урожай. Монет это стоит не мало, зато и окупается с лихвой. Ну и то что источник на их земле, делает ту особенно рыхлой и плодородной.

– Ах, загляденье! Так бы и смотрела… А вкус какой! Высшее наслаждение, – кухарка положила одну ягоду в рот и прикрыла глаза от наслаждения, раскусывая ту. – Не сок, а нектар. Не вкус, а райское наслаждение!

Жиль конечно льстила такая реакция, но все же она не удержалась от вопроса:

– Если вы так любите крыжовник, то почему не покупаете его на рынке, в долине? Могли бы сговориться с торговцами, и они вам оставляли бы хоть каждый день.

– Ох, деточка, – посмотрела та на нее так грустно, словно пожалела за что-то. – Молодо – свято. Живешь чистой жизнью и грязные слухи тебя не касаются. А ведь в тех слухах много правды. Но и неправды тоже хватает.

– Я вас не понимаю, – качнула Жиль головой.

– Так а чего понимать, тут знать нужно…

Кухарка вдруг замолчала и приложила палец к губам, глядя на дверь. И тут же та распахнулась, впуская господина в черном с рынка. Только на этот раз одет он был в длинный и яркий халат. А вот под халатом просматривалась все та же черная одежда.