– Привет, Генри, – приветствовал он Бенъярда. – Очень хорошо, что едешь с нами. Нас пригласил к себе домой Жан, племянник президента. Мишель уже там. Он позвонил и сказал, что президент тоже подъедет на эту вечеринку.

Бенъярд знал, что Жану выделен коттедж, который некогда занимал Энекин Флет, бывший генеральный прокурор страны. Поговаривали, что у этого жилища был весьма своеобразный интерьер. Он протянул букет мадам Соваж и поцеловал ей руку:

– Вы неотразимы, мадам!

– Как приятно видеть истинного мужчину в этой дикой стране, – произнесла Аньела своим приятным голосом и кинула через плечо. – Учись ухаживать за женщинами, брат!

Тотчас к выходу из отеля подали машину: Марит уселся на переднее сиденье, так что Генри опять оказался рядом с самой обворожительной женщиной на свете.

Вечеринка удалась на славу. Жена Жана Мишель оказалась не только прекрасной хозяйкой и очаровательной девушкою с кожей цвета какао.

– Её отец – француз, лётчик. Мне было всего пятнадцать, когда он взял меня замуж, – пояснила Аньела, проследив за взглядом Бенъярда. – Его сначала отправили в Индокитай, потом был Алжир. Я почти всё время жила с братом, а он прилетал ненадолго. Во время восстания муж угнал вертолёт и вывез нас всех из Браззавиля в Заир. Его за это судили, разжаловали.

Голос женщины звучал глуше и глуше: видимо, её захлестнули воспоминания.

– Где-то там, – она кивнула в сторону севера, – он погиб в пустыне.

– Это точно?

– Да, Обломки его «алуэтта» и останки тел нашли недалеко от Абадлы. Это в западной части Алжире. Я там была…

Молодёжь веселилась, более старшее поколение вело светские разговоры, когда на виллу прибыл президент в сопровождении Кати Брегмы. Он всех поприветствовал и через некоторое время присоединился к старшему поколению. Его племянник Жан не отходил от дяди ни на минуту, представляя своих гостей.

– Генри, ты тоже здесь? – удивлённо произнёс доктор Окойе. – Я не знал, что у тебя такие знакомые.

– Марит и его племянник Мишель недавно помогли мне выйти из затруднительного положения, в котором я оказался в Уарри. Я им очень признателен…

– А кто эта очаровательная дама?

– Это – мадам Соваж, мать хозяйки этого дома.

– Вы очаровательно выглядите, мадам…

– Аньела, господин президент.

Доктор Окойе выпрямился и картинно раскинул руки:

– Здесь, в этой домашней обстановке называйте меня Вайант!

Тут откуда-то появилась Кати и уставилась на мадам Соваж подозрительным взглядом:

– Господин президент, я Вас потеряла. Кто эта женщина?

– Не волнуйся, дорогая, – Окойе взял секретаршу под руку и широко улыбнулся. – Это – мадам Соваж, мать Мартины. Моя родственница. Можешь не ревновать её ко мне: у неё сегодня другой объект агрессии – министр Бенъярд.

Генри горел от смущения, Кати смотрела на него с подозрением, а Аньела с лёгкой усмешкой. Один Окойе сохранял невозмутимое выражение на лице:

– Так как идут переговоры, мадам? Дусон Вас не обижает?

– Нет, э-э-э… мистер президент! У меня прекрасный защитник!

– Мой племянник, этот шалопай!

– Он, конечно, помогает мне, своей свекрови, но у меня есть гораздо более сильный защитник!

– Кто? Ваш брат Марит?

– Нет, Вайянт. Ваш министр Бенъярд.

– Генри! Ты работаешь на иностранцев, – шутливо воскликнул Окойе и погрозил ему пальцем. – Не ожидал, не ожидал.

Бенъярд совсем потерялся от такого количества внимания к своей особе: за долгие годы своей службы он постоянно находился в тени и привык к этому. Тем временем, тон президента изменился:

– Так у Вас есть какие-то проблемы, мадам Соваж? Они Вас задерживают?

– Мне обещали, что в ближайшее время они будут урегулированы.