– Достаточно, – улыбнулась Алиса и деловой походкой направилась в сторону больницы. Когда она вошла в диспансер, парень, прочитав вывеску, нерешительно остановился, а потом развернулся и, втянув голову в плечи, ушел в сторону моря.

Алиса с интересом наблюдала за незнакомцем через окно своего кабинета. Мужчина ей понравился.

– Значит, у меня все еще все впереди, – тихо произнесла она.

Но впереди ее ожидало не романтическое свидание с таинственным незнакомцем, а поездка к художнику Старовойтову.

– Жалобу нам переслали из ЦК КПСС на Руслана Старовойтова, – протянула Алисе после окончания пятиминутки письмо с красным штампом Лариса Ивановна. – Сосед пишет, что Старовойтов поселил у себя в комнате непрописанного танцора из балета Каретникова Вячеслава.

– Днем и ночью они спят в одной кровати и занимаются половым развратом, – процитировала Лариса Ивановна письмо ветерана внутренних войск МВД.

– А мы тут при чем? – недовольно спросила Алиса Викторовна. – Пусть милиция разбирается, кто с кем спит.

– Руслан Старовойтов отсидел в тюрьме семь лет за мужеложство. В деле есть заключение судебно-психиатрической экспертизы. Диагноз: шизофрения, простая форма. На учете, как социально опасный. Карточка с двойной красной полосой. В анамнезе – нападение на персонал. Поедешь с Барским. Его забирать надо. Вопросы есть?

– Я не поеду с Барским.

– Почему?

– Я не поеду с этим клоуном, он после работы передо мной устраивал цирковые представления с медсестрой из хирургии, – взорвалась Алиса Викторовна.

– Ревнуешь пацана к молодой девке. Знал Гарька, чем тебя достать можно. Хороша сестричка: молодая, глупая и целуется с душой, аж дрожит от страсти. Завидуешь?

– У меня муж есть. Почему я должна кому-то завидовать?

– Значит, с мужем у тебя полное взаимопонимание. Тогда объясни, почему ты вчера захотела остаться в Краснолиманске? – вплотную подошла к Алисе главврач.

– Потому что рабочий день закончился, и я хотела родителей проведать.

– Мне-то не ври. Что тебе колдун наплел про Гарика?

– Я не буду обсуждать эту тему.

– Твое право. А мне Гарик тоже нравится. С шестнадцати лет мальчик у меня на глазах. Ждала, когда он настоящим мужиком станет, а тут ты нарисовалась.

– Так это ты звонила моему мужу?

– Нет. Твой Виктор Иванович для меня пройденный этап. Ухаживает он, конечно, красиво, но в постели не очень. Возраст. А Гарик молодой, сильный…

– Погоди, ты что, на Гарика тоже глаз положила? – подозрительно посмотрела на главврача Алиса.

– Не могу ж я своего сотрудника отдать в неумелые руки хирургической медсестры. Гарику нужна опытная женщина-психиатр, красивая, умная.

– Ты надо мной издеваешься? – взорвалась Алиса.

– Ты же влюбилась в него по самые уши, и эта любовь тебя скоро до психушки доведет. Правду скажи, Гарик по ночам снится? – обняла за плечи Алису главврач.

– И что будет, если я скажу, что снится? На электросон отправишь или уколы от любви назначишь?

– Нет. Это не поможет. Работайте вместе, бог с вами. А Виктора Ивановича оставь в покое. Он старый для тебя. Езжай к Старовойтову.

– Лариса, скажи честно, почему ты меня с Гариком все время посылаешь к извращенцам и убийцам? Старовойтов живет на втором участке. Почему я должна оформлять его в больницу? О нем по «Свободе» говорят, по «голосам» разным. Он известный художник. Ты хочешь, чтоб и обо мне стали говорить на радио «Свобода»?

– Какой он художник, я не знаю, но в психбольницу Старовойтов попал после того, как его картины показали Хрущеву. А Хрущев всех участников выставки обозвал педерастами. Вот и загудел в тюрьму после выставки Старовойтов. ЦК же на особый контроль дело художников-абстракционистов поставил.