В этот момент из регистратуры вышла Алиса. Она поддерживала под руку колдуна Ивана.

– Смотри, как баба сияет. Она тебе замену нашла. А чего, колдун в самом соку. Чувствуется, крепкий мужик и с бабьем общаться умеет, не то что некоторые.

Гарик направился к Алисе, собираясь забрать у нее больного, но она остановила его.

– Я в помощниках не нуждаюсь. Сама доведу.

– Его обыскать надо перед поездкой, – нахмурился Гарик.

– Себя обыщи.

– Алиса Викторовна это не я придумал. Это в правилах транспортировки душевнобольных записано.

Алиса довела колдуна до машины, уложила его на носилки и сама села рядом.

– Это мое место, – подлетел Гарик к машине. – Я должен находиться рядом с больным.

– Садись вперед и закрой окно в салон, – ледяным тоном произнесла Алиса.

– Это нарушение инструкции. Рядом с больными находятся санитары. Для врачей место впереди.

– Не нравится, иди к Ларисе Ивановне, а мы поедем без тебя.

– Но я же отвечаю за больного, – стоял на своем санитар.

– За больного отвечаю я, а ты мне поможешь, если я попрошу. Ты меня понял? – повысила голос Алиса. – Я здесь врач, а ты всего лишь санитар.

Гарик сел рядом с водителем, но с таким расчетом, чтобы можно было видеть, что происходит в салоне.

– Костя, а ты заблокировать замки на дверях в машине можешь?

– Это что тебе, мерседес бэмс? Ты едешь на самой старой машине горздрава. Ее со «скорой» списали пять лет назад. Сказали, для психов сойдет. Но ты не бойся за психа. Никуда он не денется. Ему сначала с носилок встать надо, а потом через Алису перелезть. Я в зеркало их хорошо вижу.

– Вышвырнет он на ходу ее из машины, а мне отвечать.

– А Алису тебе уже не жалко, – поддел Гарика шофер. – Она же при падении на асфальт носик свой прекрасный может поцарапать. Но если без шуток, не ожидал я от Алисы такого. Она что, на колдуна запала?

– Передо мной выпендривается, неужели не понял? Опять начальника из себя корчит, а больных обыскивать перед поездкой положено. Вдруг у него нож или заточка в кармане?

– Брось пургу нести. Ты сам виноват в своих проблемах. Зачем с этой сестрой милосердия спутался? Вот она и злится на тебя. И поверь мне, она за эту медсестричку колдуна попросит порчу на тебя навести, чтоб ты не мог ее ночами ни разу. Колдун – это большая сила.

– Не было у меня с этой медсестрой ничего. Целовались только.

– Это ты Алисе расскажешь, а в больнице девчонки из хирургии про тебя слухи распускают, говорят, что ты Светке ребенка заделал, а еще говорят, что ты ее девять раз за ночь смог.

– Это не про меня. Я мальчик скромный, вежливый, женщин не обижаю по девять раз за ночь.

– Расскажи, как она в постели.

– Кто?

– Ну, медсестра твоя.

– Говорю ж тебе, не было у меня с ней ничего, кроме показательных поцелуев, чтобы Алису и ее мужа позлить.

– Вот кого не люблю, так это тихушников. Мы тебя, на ночь глядя, зачем на слободку везли?

– Я Ларисе хотел показать, что у меня постоянная девчонка есть.

– Ну, типа, что ты уже взрослый.

– Нет. Лариса со мной последнее время разговоры непонятные заводит о женщинах и любви.

– Это она тебя от Алисы отваживает. После того, как у нас появилась эта красотка, Лариса в парикмахерскую уже три раза ездила, прически делала с завитушками, платье новое пошила нарядное. А ты ее старухой обозвал.

– Не говорил я такого, что ты несешь. И дома у Светки я не был. Она меня предупредила, что замуж хочет девушкой выйти, а не бабой потасканной, чтобы муж у нее первым был.

– Похвальное желание. А я думал, что ты себя для Алисы бережешь.

– А что мне беречь, если у меня еще по-настоящему женщины не было. Светка сказала, что сделает для меня все после свадьбы, а в училище девчонкам ничего этого не надо. Целоваться с парнями любят, а как до дела дойдет, орать начинают на всю общагу.