Кроме этого, психотерапевту нужны надежда и уверенность в том, что даже тяжкие травмы преодолимы, и ничто не вправе препятствовать счастливой и полной человеческой жизни.

1. Сб. Эволюция психотерапии, М., «Класс», 1998, ст. М. Гулдинг «Краткосрочная терапия нового решения при лечении клиентов, пострадавших в детстве от насилия».

2. Э. Эриксон. Детство и общество. СПб, 1996.

3. Э. Берн. Игры, в которые играют люди. Екатеринбург, 2001

Под «противоречиями» здесь подразумеваются в принципе разрешимые противоречия, под дихотомиями – в точном значении этого понятия – принципиально неразрешимые оппозиции противоположных сил, которые можно только учитывать.

В политических технологиях, в коммерческой квазихудожественной литературе, в рекламе, техниках продаж, бизнесконсультировании внимательный взгляд психотерапевта легко выявит знакомые приемы, изобретенные и освоенные в психотерапии.

Эти внепсихотерапевтические, манипулирующие сознанием и бессознательным применения средств психотерапии, кредо которой как раз воздерживаться от манипулирования, часто высоко эффективно. Сама же психотерапия, оказавшаяся невольно ящиком Пандоры, менее эффективна в ее прямом назначении, чем эти ее тени.

Эта разница в эффективности понятна: этические ограничения психотерапевта нацелены на расширение свободы самоопределения клиента, на его внутренний рост. Разумеется, более примитивные цели вне этического поля психотерапии легче достижимы.

Потенциальные клиенты, реально нуждающиеся в психологическом консультировании, психотерапии, обращаются чаще к друзьям и народным целителям, чем к специалистам. Массовое сознание все еще смешивает психотерапию и психиатрию. Причина низкого осознанного запроса на психотерапию в том, что профессиональная психологическая помощь слабо или, хуже того, искаженно позиционирована. Это противоречие между реальной потребностью и запросом не фатально, его разрешение зависит, преимущественно, от успехов психологического и психотерапевтического просвещения.

Просвещение же предполагает особый дар высказываться о сложном просто и ярко, не всегда совпадающий с даром психотерапевта. Не ранее, чем в стране образуется ‘тонкий озоновый слой‘ психотерапевтов-просветителей, эта проблема получит достойное разрешение.

Врачи, особенно старшего поколения, нередко защищают прежние монопольные права на психотерапию и не без оснований упрекают психологов в легкодумии и ‘психологической наивности’, когда те берутся за случаи, безусловно требующие участия психиатра. Психологи, в свою очередь, ссылаются на то, что методы современной психотерапии ближе к ее психологической модели и их применение не обязательно предполагает необходимость медицинского образования.

Налицо дефицит корпоративной солидарности, основанный на недоразумении. До сих пор не существует общепризнанного термина, который обозначал бы психотерапию, предназначенную для душевно здоровых людей, и тем самым отделял бы ее от клинической психотерапии. Мы предлагаем в качестве такого термина название ‘гуманитарная психотерапия’.

При таком уточнении многолетнее недоразумение, может быть, рассеется: здоровые люди, по определению, находятся вне поля профессионального внимания врачей, а психологи не вправе работать с больными. Таким образом, области деятельности двух соседствующих корпораций не пересекаются.