Несмотря на отсутствие этой единой «границы», клиническое понимание множественных обозначений термина «пограничный» в литературе за последние годы можно считать устоявшимся, и ориентировка в них может помочь в более однозначной идентификации клинического материала {237}. Собственно термином «пограничный синдром» обозначается основная масса этих состояний, допускающая перекрытия с краевыми зонами сопредельных случаев психопатий, неврозов и аффективных психозов, но не шизофрении. Зона, допускающая латеральное диагностическое перекрытие с психопатиями, аффективными психозами и шизофренией, но не с неврозами, обозначается обычно термином «пограничное расстройство личности». Причем ее сектор, вдающийся в круг шизофренных расстройств, обозначается более узким термином «шизотипическое расстройство личности» (или латентная, псевдоневротическая шизофрения), а сектор, вдающийся в круг аффективных психозов, представлен случаями так называемых атипичных аффективных расстройств. Реже употребляемый в литературе термин «пограничная организация личности» более широк. Он полностью включает в себя все случаи психопатий, а также понятия «пограничного синдрома» и «пограничного расстройства личности», вдаваясь, таким образом, в сопредельные краевые зоны шизофрении, аффективных психозов и неврозов. Как видно, различия между категориями должны приниматься во внимание, так как они весьма существенно предопределяют разницу в структуре клинических состояний, течения и лечебных подходов.

Резюмируя, можно сказать, что концепции отечественных авторов малопрогредиентной шизофрении недостает эмпирической верификации клинических описаний с помощью формализованных диагностических инструментов, столь широко и успешно используемых американскими исследователями при изучении пограничных расстройств. Тем не менее, при психотерапевтических исследованиях представляется правомерным считать контингенты пограничных расстройств с позиций западных авторов и малопрогредиентной шизофрении с точки зрения отечественных авторов в принципе сравнимыми.

В целом, концепция пограничных состояний представляет собой разумную рабочую конструкцию, которая позволяет сформулировать ряд объективных клинических критериев, делающих возможным систематическое изучение содержания и границ данной патологии {238}. Жизненность этой концепции подтверждена ее однозначной воспроизводимостью с помощью разных диагностических инструментов {239}. При точном следовании классификационным схемам, диагноз оказывается воспроизводимым также с помощью полуструктурированного интервью и даже опросника самоотчета больного {240}, причем остается стабильно воспроизводимым и через несколько лет {241}.

Но самым существенным достоинством концепции пограничных состояний является то, что она сняла прежний привычный терапевтический пессимизм в отношении к этим больным, благодаря более глубокому и клинически точному пониманию этой патологии {242}. Если этот термин и будет продолжать употребляться в будущем, то прежде всего не потому, что он обозначает многообразные феномены в клиническом поле между неврозом и психозом, а потому, что указывает на специфические психодинамические нарушения у этих больных, приводящие к искажению восприятия себя и окружающих и характерным дефектам коммуникативного поведения {243}.

Вопрос о принципиальной эффективности психотерапии в целом в настоящее время сомнений не вызывает. После провокационного выступления Н. Eysenck в 1952 г. {244} с заключением о неэффективности психотерапии, действенность последней была подтверждена достаточным количеством специальных исследований. С помощью приемов метаанализа, по данным 475 исследований с использованием контрольных групп, было установлено, что психотерапия в целом чрезвычайно эффективна – в конце курса «средний» больной имеет достоверно лучшее состояние, чем 80% лиц в контрольной группе {245}.