В ситуации непростого морального выбора – обсуждаемой или реально имеющей место в профессиональной психотерапевтической и консультативной деятельности – как правило, взаимодействуют все перечисленные «смущающие факторы», но главным образом два последних. И далее надо понимать, каким образом модели улучшения «экономического» поведения человека, идентифицированные Талером, могут учитываться в ходе этического оформления профессиональной деятельности специалистов ментального профиля. Речь, в частности, идет о следующих закономерностях: люди вообще ценят разумные стандартные установки (опции), особенно в ситуации многогранного и сложного выбора; хорошо проработанная «архитектура» такого выбора существенно повышает вероятность принятия правильного решения; использование мягких стимулов или механизмов «подталкивания» способствует эффективному преодолению привычных когнитивных искажений и, соответственно, более правильному выбору. И если с первой позицией все более или менее ясно – стандартные моральные требования (опции) разрабатываются и утверждаются в четко структурированных этических кодексах, принимаемых в организованных профессиональных сообществах, – то перспектива использования двух других способов именно в сфере повышения этической компетенции специалистов ментального профиля нуждается в дополнительных комментариях.

Чуть забегая вперед, здесь необходимо ясно и четко заявить. Что в соответствии с проработанным теоретическим базисом психотехнологической науки и практики, главное когнитивное искажение, которое, собственно, и организует базисный этический конфликт между долговременными и сиюминутными дивидендами (искушениями) поведенческого выбора – это уплощенное понимание реальности как некой незыблемой конструкции. В такой конструкции достоверно лишь то, что можно квалифицировать как объекты, среду и закономерности взаимодействия между ними; все прочее – эфемерно, субъективно, а значит, может и не приниматься во внимание. Под эту последнюю категорию, разумеется, попадают и «долговременные» этические императивы, не имеющие, по мнению апологетов естественно-научного подхода, какого-либо отношения к подлинной реальности (в которой, заметим, сам человек и его психика совершенно «не обязательны»).

Проведенные нами эпистемологические исследования ясно показывают, что такая «уплощенная» конструкция реальности в продолжении многих веков доисторического и так называемого осевого времени дополнялась репрезентациями, формируемыми за счет гностического способа познания сложной категории реальности. Такой способ, предполагающий актуализацию темпорально-пластической функции психики, расширял возможности контакта вовлеченного субъекта с потенциальным-непроявленным полюсом объемной реальности, с выводимыми отсюда экстатическими переживаниями единства всего сущего. И далее содержательная сторона таких переживания интерпретировалась в том числе и как этические императивы или «заветы», обретающие со временем характер узнаваемых социальных идиом или стандартных моральных требований. Основная проблема здесь состояла в том, что идиомы этического порядка хотя бы время от времени должны были подкрепляться такими же импульсами первичного гностического опыта, либо феноменом веры, хранящим память о таком опыте и в какой-то мере облегчающим его фрагментарное воспроизведение (например, за счет молитвенной практики, соблюдения религиозных ритуалов и праздников, и проч.).

Между тем строители реалий Нового и особенно Новейшего времени отбросили «краеугольный камень» первичного гностического опыта, который стал предметом насмешек в мире науки и объектом преследования в церковных институциях. Этические императивы, лишенные такой необходимой поддержки, все более отдалялись от «человеческих сердец» и приобретали статус внешних социальных норм. И если принимать во внимание извечный тезис о том, что «в одну и ту же реку ты не войдешь дважды», то вопрос заключается в поиске альтернативных способов поддержки или «подталкивания», по Талеру, идеи этики в современном мире, и в первую очередь – среди специалистов ментального профиля. И конечно, это должны быть именно такие креативные находки, которые предельно доходчиво демонстрируют необходимость «присутствия вечного в мимолетном» и возможность адекватного перевода трансцендентного в предметное. В этом случае как раз и появляется возможность «подталкивания» процесса обновления и укрепления система этических идиом с тем, чтобы у субъекта складывалась не однобокая или конфликтная архитектура этического выбора, а наоборот, гармонизированная и устойчивая.