Открыв капитальный факт – внутреннюю организованность восприятия, гештальт-психология сосредоточилась на изучении его инвариантной, асинхронической стороны. Диахроническая, или процессуальная, сторона восприятия была вынесена на второй план (как и предметно-содержательный аспект восприятия). В итоге, интересы исследователей ограничились формальными законами перцептивного поля, имманентными ему и потому неизменными и далее необъяснимыми.

Предметное содержание восприятия становится центральным в рамках генетического подхода. Перцептивный процесс открывается здесь как собственное развитие чувственного образа (Ланге, 1893; Никитин, 1985; Flavell, Draguns, 1957; Krugh, Smith, 1970; Sander, 1930). В своем движении он проходит ряд закономерных фаз и стадий: от глобального и недифференцированного до конкретного и специализированного содержания. Этот процесс характеризуется неравномерностью, гетерохронностью, накоплением и трасформацией результатов предшествующих стадий; в нем осуществляется не только последовательная дифференциация, но и более тесная интеграция компонентов чувственного образа.

Ведущим фактором перцептивного процесса является гипотеза (диспозиция, идея) о содержании предмета восприятия; она организует чувственные данные в целостные структуры и переводит процесс с одной стадии на другую. Переход от одного образа к другому осуществляется посредством переключения внимания, которое непосредственно проявляется в изменении направленности органов чувств. Указанные особенности касаются не только микрогенеза восприятия, который протекает сравнительно быстро (200–600 мс) и почти непроницаем для самонаблюдения, но и развития восприятия более высокого уровня организации.

Генетический подход позволяет поставить вопрос об источнике перцептивного процесса, его средствах, формах и результате. Важными представляются идеи цикличности развития, противоречий, перцептивных новообразований, динамики (смены) детерминант восприятия (Ломов, 1984; Flavell, Draguns, 1957).

К сожалению, большинство эмпирических исследований перцептогенеза замыкается в рамках отдельного акта порождения образа, вырванного из контекста активности субъекта, или же ограничивается абстрактными характеристиками развитии. Это сужает возможности генетического метода и требует обращения к процессам иной (по отношению к восприятию) природы. Следствием указанных ограничений является абсолютизация внутренних детерминант развития, например, проксимальная стимуляция рассматривается в качестве внешнего толчка, запускающего автономную программу развертывания чувственного образа.

Зависимость восприятия от характера и параметров стимуляции находится в центре внимания бихевиористски ориентированных исследований (Грэхем, 1963; Boring, 1942; Michaels, Carello, 1981). Основной упор делается на паттерны проксимальной стимуляции, воздействующие на органы чувств, например, на распределение света у поверхности сетчатки. Тот или иной паттерн связывается с соответствующими изменениями среды (дистальной стимуляцией) или самого индивида и полагается в качестве причины конкретного перцептивного эффекта.

Наиболее глубокой представляется позиция, постулирующая существование упорядоченного потока энергий, в который «погружен» активный реципиент – наблюдатель, слушатель и т. д. (Гибсон, 1988; Gibson, 1966; Johansson, 1950; Johansson, Hofsten, Janson, 1980). Энергетический поток содержит инвариантные структуры, в которых заключена необходимая информация об окружающей среде и о самом индивиде. Благодаря специализированным детекторам, настроенным на регистрацию инвариант, полезная информация непосредственно становится достоянием индивида. Процесс восприятия выступает как поиск и сбор информации, необходимой для организации поведения организма в среде.