В. Гончарук. В любом начале руководитель как клиент должен постараться сам сформулировать, чего он хочет…

В. Спиридонов. Мне кажется, в названных трех направлениях два первых можно объединить. Дело в том, что работа с прояснением противоречий, как правило, становится насущной, когда, конкретизировав желания клиента, консультант обнаруживает противоречия в самих этих желаниях. Грубо говоря, клиент хочет «и на елку залезть, и штаны не порвать». Получается, что работа по прояснению образа желаемого будущего и обсуждение противоречий в намерениях, в желаниях клиента настолько тесно связаны, что отдельно прорабатывать каждую составляющую этой связки невозможно.

Г. Марасанов. Для меня более предпочтительным является прояснение образа желаемого будущего и выявление противоречий в представлениях клиента о желаемом положении дел. Начинать с анализа и обсуждения проблем клиента, имея в виду поиск причин, которые привели к возникшим в данный момент трудностям, мне кажется мало эффективным. Сколь долго и детально я не углублялся бы в проблемы своего клиента, я все равно не смогу сравняться с ним в знании и ощущении его жизненных коллизий. Я могу утонуть в мире его событий и чувств, сопровождавших эти события, в мире интерпретаций причин и импульсов, побудивших клиента к тому или иному повороту своей судьбы. Несмотря ни на что, клиент все рано лучше меня будет ориентироваться в своей жизни, и процесс поиска причин, приведших к сложившейся на сегодня ситуации, может быть не просто долгим, но бесконечным. Если этот процесс увлечет моего клиента, если это раскапывание прошлого и его переосмысление превратится в самостоятельную ценность для него, тогда, я думаю, это будет предельно позитивный сценарий развития консультативного процесса. Но даже и такой позитивный вариант далеко не всегда приводит к эффектам, явно отражающимся на положении дел в компании клиента.

Теперь, предположим, что мы прояснили образ желаемого будущего вместе с первым лицом компании, выявили противоречия в его ожиданиях и желаниях, связанных с самой сутью желаемого будущего состояния его организации. Затем мы постараемся в диалоге с клиентом-руководителем конкретизировать это понимание до уровня целей, задач, стратегий, сценариев и даже проектов. Дальше можно заниматься трансляцией этого всего на «нижние этажи» консультируемой фирмы. И далее, на каждом новом «этаже» работы с персоналом мы проясняем какие-то проблемы, связанные с несоответствием в понимании этих целей между руководством и линейными управленцами, обсуждаем представления людей о возможностях и угрозах реализации целей, кажущихся им существенными. На этом этапе работы обычно всплывают разности в представлениях о том, что ждет «верх» и на что реально готов «низ». Нередко на этом моя работа как консультанта и заканчивается.

В. Спиридонов. Но почему? Очевидно же, что все здесь ровным счетом наоборот. Работа консультанта с этого только и начинается.

Г. Марасанов. Мне кажется, такой, на первый взгляд, преждевременный финал консультирования возникает из-за того, что, прояснив для себя собственные представления о предполагаемом результате работы и обнаружив пути выявления противоречий, разночтений в понимании руководителями разных уровней, клиенты сами начинают догадываться о том, что им надо делать дальше. Если же контракт не прекращается, то консультант начинает в большей степени заниматься позиционированием функционалов разных подразделений, выискивая неоптимальные функциональные цепочки в их работе, вскрывая дублирование ответственности или области нечетко распределенной ответственности различных отделов за те или иные вопросы работы. Такие клиенты становятся для меня «возвратными». Я их так называю, поскольку они приглашают меня повторно через какое-то время, чтобы опять мы вместе позиционировали функции разных разросшихся числом и массой подразделений их фирмы. Когда происходит такое разрастание в компании, приглашают с просьбой позиционировать функции. Я либо соглашаюсь, потому что платят, либо отказываюсь, потому что скучно и муторно заниматься этим.