4. Осознанность – нерефлексивность процессов самосовершенствования. Человек может не осознавать или частично осознавать свои мотивы и психологические механизмы самосовершенствования: «С одной стороны, стремление к совершенству и самосовершенствованию может проявляться и без какой бы то ни было осознанности, с другой стороны, у взрослого человека почти всегда выстраивается целая система деятельностей, связанных с самосовершенствованием, с приближением „реального Я“ к „идеальному Я“» (там же, с. 108).

Таким образом, психологические ресурсы действенной заботы субъекта о себе исследованы глубоко и разносторонне. Это относится к анализу не только психологических характеристик субъекта, способствующих формированию этого феномена. Не менее тщательно были изучены препятствия на этом пути: потеря направления и ориентиров заботы о себе, утрата ценностной основы, фанатизм, экзистенциальное одиночество и др. Чем дальше ученый продвигается в направлении анализа причин нарушения меры в заботе о себе, тем больше она вынуждена погружаться в такие глубины психики субъекта, которые никак не могут быть осознаны и отрефлексированы. Например, это происходит при сопоставлении верности субъекта себе и метапатологий. Метапатологии не нарушают связь человека с основой бытия, но непостоянство и ригидность – те два полюса, между которыми в особенности сложно сохранить меру. С одной стороны, сознательные рефлексивные усилия человека по обретению и удержанию этой меры мало что могут дать, если это просто «волевые усилия, не связанные с какой-то выходящей за пределы отдельного человеческого существования целью. Так, верность себе, если она не связана со служением делу или самоотдачей, легко и быстро вырождается в самоуверенность и самонадеянность, некритичность» (там же, с. 259). С другой стороны, одного сознания мало: в истории психологии интроспекция никогда не приводила к решению крупных психологических проблем, например, понимания. Причина в том, что эти проблемы надо рассматривать не только в узком смысле, как познавательные процедуры субъекта, но и в широком экзистенциальном – как способ человеческого бытия. Такие проблемы мы понимаем не только по типу понимания-знания, но и по типу понимания-постижения. Несомненно, что психологическая природа «заботы о себе» такая же, и это явным образом следует из глубоких и интересных исследований М. Фуко и Г. В. Иванченко. Несомненно также и то, что забота о себе (которую, как по большому счету можно утверждать, до сих пор игнорирует большинство россиян применительно к себе и к окружающим) является действенным ресурсом становления субъектности человека, конструирования себя. Разумеется, дальнейшие исследования этого феномена будут способствовать углублению научных представлений о психологии субъекта и психологии человеческого бытия.

Психология человеческого бытия, научный фундамент которой заложили В. Франкл, С. Л. Рубинштейн и А. В. Брушлинский, сегодня является одной из перспективных и динамично развивающихся областей психологического знания. В конце XX в. ее контуры были явным образом обозначены посредством описания теоретических оснований, предмета, целей, методов. В наше время психология человеческого бытия продолжает интенсивно развиваться (Субъект…, 2005; Личность…, 2008). В этих условиях актуальной является необходимость углубления и расширения научных представлений о человеческом бытии. Понятийный аппарат психологии должен обогатиться и более ясными «психологичными» дефинициями человеческого бытия, и более точным определением предмета исследования.