В проекции на психологию как науку «социализация» методологии порождает расчленение объекта анализа на две симметричные части. Не только психология, как и всякая научная дисциплина, имеет свою методологию, но и методология, в том числе и психологической науки, имеет в своей основе определенную психологию, формируясь под большим влиянием социально-психологических факторов. Социальная методология предполагает анализ и методологии, и социальных факторов развития науки, что и определяет структуру книги. В ее первой части – «Психология методологии» – рассмотрены психологические факторы, задающие основы методологии научного познания на всех его основных уровнях – на уровне личности ученого, на уровне научного сообщества и социума. Во второй части – «Методология психологии» – предпринимается попытка структурировать психологическое знание и упорядочить методологические основания психологической науки. В третьей части – «Психология в зоне методологической неопределенности» – рассматриваются ключевые и «вечные» методологические проблемы психологической науки – разобщенность на психологические «империи», дефицит общеразделяемого знания, перманентное ощущение кризиса и др., к которым в последнее время добавилась и еще одна – размывание рационального психологического знания и усиливающаяся конкуренция со стороны парапсихологии. Естественно, предлагаются и пути если не разрешения кризиса психологической науки, то, по крайней мере, нового осмысления и понимания явлений, которые принято считать его главными проявлениями.
Часть I
Психология методологии
Глава 1
Уровень личности ученого
1.1. Личностное знание
Как ни странно, наука, которой свойственно разрушать всевозможные мифы, исторически начинается именно с них, причем с мифов не только о природе, таких, как гелиоцентрическая модель Вселенной, алхимия и т. п., но и о себе самой. Среди последних – мифы о том, как осуществляется научное познание, формирующие основу его идеологии со времен зарождения науки Нового Времени. Эти мифы нашли яркое и образное выражение в таких метафорах, как «чтение книги природы», «башня из слоновой кости», в знаменитом кредо Ньютона «гипотез не измышляю»[4] и т. д., они укоренены в самосознании науки и в представлениях о ней, распространенных в обществе. Образ научного познания, формируемый этими мифами, базируется на шести убеждениях, суммированных Б. Веймером:
• Научное знание основано на твердых эмпирических фактах.
• Теории выводятся из фактов (и, следовательно, вторичны по отношению к ним).
• Наука развивается посредством постепенного накопления фактов.
• Поскольку факты лежат в основе нашего знания, они независимы от теорий и имеют самостоятельное значение.
• Теории (или гипотезы) логически выводятся из фактов посредством рациональной индукции.
• Теории (или гипотезы) принимаются или отвергаются исключительно на основе их способности выдержать проверку экспериментом (Weimer, 1976).
Однако опыт науки во всем его многообразии свидетельствует о том, что на самом деле научное познание осуществляется совершенно иначе.
Описанный образ процесса научного познания приходит в противоречие с реальностью уже на первом и, как принято считать, наиболее элементарном этапе этого процесса – этапе наблюдения, результаты которого отражают свойства не только наблюдаемого объекта, но и наблюдающего субъекта, прежде всего его психосенсорные качества. «Ученый – это не видеокамера и не магнитофон», – справедливо констатирует А. Маслоу (Maslow, 1966, p. 122). Наблюдение и его результаты зависимы от состояния органов чувств наблюдателя, от колебания их чувствительности и разрешающей способности.