Когда я был маленьким, мой отец был штукатуром. В те дни не применялась гажа,[1] поэтому штукатурные работы требовали большого мастерства. В каждом доме или здании, куда мы заходили, отец подходил к стене, постукивал по ней несколько раз, внимательно проверял, насколько она была «ровной». Что до меня, я не мог точно понять, что он ищет. Я так и не узнал, что означает «ровная» стена. Для меня все они были одинаковыми. Но не для него. Он знал, что искал. Он говорил: «Неплохо» или «Человек, сделавший эту стену, был искусным мастером». (Он приравнивал штукатурные работы к искусству таких прославленных умельцев, как Микеланджело, который тоже работал с сырой штукатуркой.) Иногда он просто смотрел и качал головой. Это означало, что над стеной трудился человек, который не заслуживает того, чтобы называться хорошим штукатуром.
Он знал, на что смотрит.
Месяц назад я общался со своим зятем, профессиональным игроком в гольф и замечательным молодым человеком. Мы посещали площадку для гольфа, которая в тот момент только создавалась. Я видел только обрабатываемую землю. Но не он. Когда мы стояли на небольшом холме, он взглянул вокруг и спросил: «Ты видишь? Вот здесь будет фарвей, там – подставка для мяча, прямо тут будут размещаться зеленые площадки вокруг лунок, а там…». Чувствуя себя полным болваном, я только бормотал: «Как скажешь». Все, что я видел, это место, которое прекрасно подошло бы коровам, решившим пощипать траву.
Он тоже знал, на что смотрит.
Вы должны знать это. Вы научитесь делать это столь же естественно, как дышать, если позволите своей мечте запасть вам в душу.
За внешне совершенно разными, не связанными друг с другом событиями внутренним зрением вы сможете видеть разворачивающийся перед вами истинный ход событий. Осознание того, что вы видите перед собой, позволит понять, как надо реагировать на происходящее.
Вы поймете, что нужно – или не нужно – делать. Конечно, вы не всегда будете правы, но, по крайней мере, никогда не почувствуете себя потерянным и сбившимся с пути.
Даже если другие не видят, что происходит внутри и вокруг них, вы будете это видеть. Посреди шума вы услышите голос. В самом центре всего этого хаоса вы будете испытывать покой и гармонию. Преодолев ничем не обоснованную ярость, сможете прикоснуться к нежной струне истины: мы все лишь пытаемся достичь своей цели. В процессе исцеления сквозь отвлекающий шум бесплодных усилий и блуждание во тьме вы услышите, как разные божества рассказывают о Боге. Когда эта Тайна станет вашей, подобно скульптору, ваш взгляд мастера сможет ясно различать расположение волокон внутри древесины.
Тайна состоит в осознании того, что находится прямо перед вами. Целители понимают, что по своей сути Танец Исцеления всегда заключается в одном и том же. Мы рождены для любви, мы сбиваемся с пути, а затем боремся за то, чтобы найти дорогу домой.
Танец
Бейсболисты называют игры Большой лиги «шоу». Офицеры полиции называют то, чем они занимаются, «службой». Я надеюсь, что меня не сочтут чересчур несерьезным, если я назову работу целителя «Танцем». Она действительно во многом напоминает танец.
Говоря об этом, я подразумеваю, что жизни людей пересекаются, мы сталкиваемся друг с другом, оставляем это без внимания, проходим мимо, рядом и взаимодействуем столь непостижимым и случайным образом, что это остается неподвластным человеческой логике. Именно это я и называю Танцем.
Вчера меня попросили выступить в нашей церкви. Оказавшись на трибуне, в первую очередь я исполнил песню Махалии Джексон. Махалия умерла более сорока лет назад. Когда она записывала песню, вряд ли представляла себе, что та станет инструментом в поиске духовного пути для множества незнакомых ей людей, собравшихся в одной церкви. То же самое относится и к нашим поступкам. Откуда вы знаете, к чему приведут ваши действия? Откуда вы могли знать об этом