Таким образом, идеи разработки принципа развития в психологии, представленные в работах Л. И. Анцыферовой, получили свое дальнейшее существование в работах сотрудников лаборатории психологии развития Института психологии РАН. Принцип развития содержательно дополнен принципами антиципации, непрерывности и субъектности, при этом получена экспериментальная верификации возможностей данного содержательного насыщения принципа развития. Аргументация включения в принцип развития субъектности ставит вопрос о соотношении понятий субъекта и личности.

Л. И. Анцыферова считала, что вопрос о соотношении категорий субъекта и личности является важнейшим для психологической науки. Она писала: «Параллельно ведущиеся разработки проблем личности и субъекта предельно заостряют вопрос о том, как же соотносятся друг с другом эти „ипостаси“ человека, является ли понятие личности более широким, чем понятие субъекта? Этот вопрос актуален для общей психологии и психологии личности» (Анцыферова, 2006, с. 219).

Далее она отмечает, что в работах С. Л. Рубинштейна трудно найти критерии, дифференцирующие субъекта и личность, и он часто употребляет слова «личность», «субъект» и «человек» как синонимы (Анцыферова, 2006, с. 219). Его интересует активность человека, субъекта, личности в деятельности. Иногда Рубинштейн использует представление о субъекте как стержневом качестве личности, употребляя такие понятия, как «субъект практики», «субъект истории».

Анализируя теории личности, Л. И. Анцыферова указывает, что субъект в них «характеризуется через различные формы внешней и внутренней активности. Он инициирует, творит, создает внутренний мир и поступки человека, контролирует чувства, вырабатывает жизненные стратегии, разрешает трудные ситуации, ставит жизненно важные задачи, вырабатывает способность ладить с людьми, создает условия для развития личности и т. д. Но за пределами исследований остается такое содержательное, ценностно-смысловое измерение, которое характеризует человека как личность. В число особенностей субъекта не входят те, которые заключены в понятиях духовности, гуманности, нравственности, совести, добродетельности и т. п.» (там же, с. 362). Далее она указывает, что существует неравномерность в развитии человека как субъекта и как личности. Один из вариантов рассогласования – это высокий уровень развития субъектности и низкий – личности. Например, люди, преуспевающие в бизнесе, политике и других областях, могут быть личностно недостаточно развиты. «Высокое же развитие человека как личности невозможно без столь же высокого развития его как субъекта» (там же, с. 363): развитая личность должна отстаивать свои идеалы, убеждения, реализовывать себя в деятельности, т. е. соответствовать своему содержанию.

Обсуждая ограничения субъектно-деятельностного подхода, Л. И. Анцыферова указывает, что он акцентировал значение деятельности «как созидания, преобразования, совершенствование окружающего мира» (Анцыферова, 2006, с. 219). Следовательно, деятельность становилась основным способом существования, при этом подчеркивалась ее неразрывная связь с действующим лицом как ее инициатором. «По существу этот принцип вводит субъекта в динамическую систему деятельности. Но исчерпывает ли этот подход полноту душевной жизни, „своеобразные движения“ внутреннего мира?» – спрашивает Анцыферова (там же, с. 220). Ее представление о личности несводимо к рамкам субъектно-деятельностного подхода. В понимании Анцыферовой, «личность соразмерна не деятельности и даже не жизненному пути, а целостному индивидуальному пространству и времени творимой им жизни. Личностное пространство наполнено индивидуальными градиентами значимости, валентностями; областями, отмеченными положительными, отрицательными, нейтральными модальностями. Именно этим живым, движущимся пространствам (Life-Span), а не жизненной линией или жизненным путем (Life-Line), взрезается личность в исторически развивающееся пространство жизни общества, человечества» (там же, с. 220–221).