Я покорно зашагал домой, думая на ходу « Может бросить затею, плюнуть на все, в конце концов, не все же с парашютом прыгали». Подходя к дому с такими мыслями, я вдруг как бы проснулся и чуть ли не вслух, но все же про себя выругался —«Черт возьми, бороться так до конца». И с решительным видом вошел в подъезд дома.

На следующий день я был уже в больнице в 22 кабинете, зашел и бодро поздоровался с сидящими медицинскими работниками -это были молодые медицинские сестры. Одна из них подозвала меня к себе, взяла мои бумаги и с каким-то сожалением простонала-«Опять парашютисты». Посмотрев мои бумаги, после развернув мою, а вернее Шокина кардиограмму, озарилась улыбкой и засмеялась каким-то ехидным голоском: « Отпрыгался голубчик, будешь пешком ходить по земле». На это я твердо ответил: «Не выйдет так». Другая из девушек-врачей добавила, поддерживая свою долбанутую подругу «С крыши можешь прыгать, а с парашютом нельзя». Потом взяла мою справку и направление хотела написать о моей профессиональной непригодности, но я быстро выхватил бумаги, сказав при этом « Написать легче легкого, а вот что бы человека направить, поддержать на правильном пути -это трудно». Я вышел, закрыл с грохотом дверь, мне захотелось заставить подумать о своем поведении этих грубых, некультурных молодых врачей, которым дали в руки вместе с авторучкой —судьбы и жизни людей. В конце концов, с помощью друзей мне удалось сфабриковать документы о здоровье, тем более это касалось только меня и никто не вправе решать мою судьбу, выбранную мной. Стал усердно готовиться к отъезду в Белгород «на прыжки». 21 мая в 7часов утра, мы собрались возле спортзала. Кто-то играл на гитаре, кто-то просто скучал и ждал Николая Ивановича и Александра. Я встретил Логачева Игоря и ходил с ним по тротуару взад и вперед, мы тоже ждали своих начальников и машины, вскоре подошли все ребята вместе подошли Николай Иванович и Александр. Нас построили, представитель от горкома ДОСААФ сказал напутственную речь, направленную на патриотическое воспитание молодежи и пожелал нам удачи.

Потом мы погрузили палатки, матрасы, одеяло и свои вещи в машину. Некоторая часть из одеял и матрасов пришлась на долю автобуса, в котором ехали несколько ребят, самые хитрые и все девчонки в полном составе.

Парни, в том числе и я ехали в кузове автомашины, потом мы с ребятами часто вспоминали со смехом о нашей поездке, мы сидели в ней как «йоги», а этого слова наверное достаточно, что бы понять всю прелесть нашего передвижения. Часа в три дня мы были уже на аэродроме, первая группа прыгала с вышки, вторая группа, в которую входил я, занимались укладкой парашютов. Мне достался парашют под №67, укладка прошла благополучно. Солнце парило так, что ребята все разделись по пояс и шутили, что домой, вернемся все черные как негры от загара. Спустя несколько часов, мы отдохнули в разбитых для нас палатках и поменялись с первой группой. Первая поплелась на укладку, мы пошли на прыжки с вышки. Вышка высотой 9 метров снизу казалась небольшой, но как только я забрался на самый верх и инструктор стал надевать на меня подвесную систему, у меня стали дрожать колени и в груди что-то предательски сдавило. Упрекнул себя за такие чувства и ощущения и рванулся в распахнутую дверцу, отсчитал три секунды, рванул кольцо и почувствовал как меня что-то дернуло в воздухе, я висел в подвесной системе, которая крепилась к проводам, а те постепенно уходили в землю, стало страшно-«А вдруг эти провода не выдержат и оборвутся». Но все прошло удачно. Инструктор задал мне несколько вопросов по теории и я спокойно съехал по проводам на землю, где меня ждал мой одногруппник по техникуму Сергей Буренков. Конец дня прошел в заботах по организации и размещении личного состава, то есть нас, по палаткам. (О девушках мы тогда думали с благоговением и каких-либо пошлых мыслей не допускали, отношения были просто дружеские.)