В Инне сидит и Добро, и Зло. Она не хочет жертвовать ни тем ни другим. Пусть будет как в совмещенном санузле, где грязь не пачкает чистоту.

Какая-то врач по телефону сообщает мне результаты анализа крови. Они сами сделали еще тест на беременность – я беременна. Я возмущена – я не просила этот анализ. Также меня возмущает, что вы куда-то меня подталкиваете. А беременна я зрелой личностью, но не надо вмешиваться в роды. Это может плохо кончиться.

Расспросив близких, Инна выяснила, что в детстве не отец лез к ней, а она тянулась к нему. Соглашается, что приписывает мне собственную активность.

У Инны не осталось подруг, ей стало легче общаться с мужчинами. Инне часто стала сниться мать.

Я с матерью в Китае. Мы сняли номер в дешевом отеле, чтобы побольше денег оставить на осмотр достопримечательностей. Номер похож на комнату, в которой я сейчас живу со своим парнем, я на втором этаже, на первом – наш гид-китаец. По моему лицу начинают ползти большие жирные змеи, они темно-зеленые и холодные. Я боюсь пошевелиться, чтобы не укусили. Змея опускается к ногам, я хватаю ее, думаю, что за шею, но это хвост. Я перебираю туловище ближе к голове, и в это время змея кусает меня. Я испытываю мстительное чувство, что гид ответит за это, так как это его змеи.

Инна считает змею фаллическим символом. Фаллос однозначно угрожает ее жизни. Его хозяин один отвечает за насилие. Чтобы избежать реальной смерти, надо помертветь от страха. Но у нее больше нет панических атак.

У Инны появились кошмары, как у матери. Видимо, она выходит из эдиповой стадии и начинает идентифицироваться с матерью, отвергая неприемлемое в ней. Инна упрекает меня, что я анализирую ее сны. Она хочет взять на себя ведущую роль, другой ведущий ее бесит. Я играю роль всезнающего, а сам не знаю, что с ней делать. Ее тревога обострилась перед экзаменами, которые будут по ее любимому предмету, но у неадекватной преподавательницы. Она старалась получше подготовиться, но энтузиазма хватило только на первый день, потом наступил ступор.

Я пришла к проститутке в дом, напоминающий квартиру родителей. Там была еще одна нейтральная женщина. Проститутка миловидная, приятная. Дала мне вместо фаллоимитатора игрушку с проволочными усиками и лапками. У меня отяжелели мышцы. Если сопротивляться, можно пораниться.

Старуха бегает за ребенком, чтобы он пососал ей грудь. Лицом она похожа на мать, а поведением – на бездетную тетку, заменившую Инне мать, и саму Инну.

Мать клала ее к себе в постель до 16 лет, хотя Инне это всё больше не нравилось. В своей агрессии мать была еще более непредсказуемой, чем отец. Инна думает о будущей работе педиатра. В детстве она не любила играть в куклы, которых у нее было много, – только с игрушечными зверюшками. Все ее игрушечные животные имели имена, только куклы были просто ляльками. Она раздевала их до трусов и разбрасывала по комнате. В ее играх они плавали вокруг острова, на котором жила Инна со зверюшками.

Когда с ними еще жила бабка по отцу, та подарила Инне маленькую куклу, у которой одна рука была зажата в кулачок, как будто она скрывала там что-то. Эта кукла была похожа чем-то на саму Инну, и девочка с ней играла. Родители то вели себя по-человечески, то напивались и вели себя по-скотски – как звери. Только тетка оставалась человеком. Но и она не интересовалась тем, что Инна хочет.

Ее самой любимой игрушкой в детстве была лошадка Колокольчик. У лошадки уже вылез поролон, и она свесила головку, выпали глаза. Инна носила с собой свою лошадку, возилась с ней, делилась своими переживаниями. У игрушки было умное лицо, она сочувственно всё выслушивала, не мешая.