Гринэйкр предложила более точную формулировку, подчеркнув, что чувство идентичности появляется в отношениях с другими людьми и в сравнении с ними (1953а, 1958). По ее определению, самосознание связано с формированием отдельных психических репрезентаций себя и объектов и появляется одновременно со способностью сравнивать эти репрезентации. Самосознание сопровождается появлением «стабильного ядра» идентичности. Гринэйкр отличала самосознание от способности простого сравнения перцептивных образов, которая имеется уже в раннем детстве в рамках когнитивного функционирования. Она отмечала, что, несмотря на наличие «стабильного ядра» идентичности, чувство идентичности всегда тонко реагирует на изменения отношения индивида к своему окружению.

Концепции репрезентаций себя и объекта в применении к теории идентичности и нарциссизма позволили другим исследователям прояснить аффективные аспекты самости, регуляции самооценки, роли Супер-Эго и их связь с нарциссическими нарушениями (см., например, Reich, 1953, 1960). По мнению Сандлера (1960b), на раннем этапе формирования представлений о себе и объекте происходит активное восприятие объекта; это восприятие служит защитой от натиска неорганизованных стимулов и поэтому сопровождается четко выраженным ощущением безопасности, которое Эго пытается сохранить. Сформировавшись, представления о себе и объекте образуют то, что Сандлер и Розенблатт (1962) называют «репрезентативным миром», который Ротштейн (1981, 1988) предлагает рассматривать как подструктуру Эго, играющую активную роль в психической жизни.

Гартманн, Якобсон и Сандлер рассматривали развитие и сохранение представлений о себе и объекте в качестве базисных функций Эго и Супер-Эго. Вместе с тем дальнейшая разработка этого понятия со временем легла в основу различных теорий, в которых главное внимание уделяется отношениям человека к себе и объектам, то есть теорий, которые отделились от структурных концепций (см. обзор и обсуждение в: J. G. Jacobson, 1983a, 1983b).

В результате возникли и по сей день сохраняются терминологическая путаница и расхождение во взглядах на формирование структуры психики. Разграничение понятий Эго и самости, а также представление о бесконфликтной сфере Эго побудили некоторых теоретиков ограничить свои исследования формирования психической структуры эдиповым комплексом и детским неврозом. Например, Кохут (1977) и его последователи (см. Tolpin, 1978; Stechler, Kaplan, 1980) утверждают, что рассмотрение конфликта и структур в рамках трехсторонней модели больше отвечает позднему периоду раннего детства, то есть тому периоду, когда конфликты эдипова комплекса разрешены (дело обстоит так, будто Супер-Эго возникает только в это время, и поэтому только тогда об Ид, Эго и Супер-Эго можно говорить как об интернализированных структурах). Этот подход распространился на теорию возникновения патологических синдромов, в которой утверждается, что детский невроз, по-видимому, особого значения не имеет, в результате чего возникло общее представление, что психопатология, отражающая в первую очередь доэдиповы элементы, лучше всего объясняется в рамках теории объектных отношений. В результате появилось искусственное противопоставление психопатологии, возникающей вследствие дефицита, и психопатологии, возникающей вследствие конфликта. Из-за этого в теориях, основанных на концепции объектных отношений или на психологии самости, делаются подчас необоснованные выводы об этиологической роли неблагоприятного внешнего окружения и игнорируется значение конфликтов и неврозов, а также пригодность структурной модели для объяснения невротических симптомов более поздней этиологии.