– М-да… Мертвец восстал из гроба.
Парень умылся прохладной водой из под крана. Лучше выглядеть Бальтазар не стал, но по крайней мере взбодрился. Вернувшись в комнату…
– Интересно?
Фил от неожиданности чуть не свалился со стула. Морис был похож на промокшую кошку. Серое пальто от воды стало чёрным, с рукавов струилась вода, и разило перегаром. Счастливая мокрая пьяная кошка с бутылкой рома.
– Успокойся, это всего лишь я. Опусти карандаш, аха-ха! Затыкаешь насмерть, аха-ха!..
Фил не сразу понял, о чем идёт речь, но тут осознал, что в правой руке у него зажат острый карандаш и рука занесена для удара.
Фил, рассмеявшись, положил карандаш на стол.
– Вот… правильно, а то индеец нашёлся, карандашами махать, это тебе не копьё. – Фил залился смехом.
– Да ты себя видел?! Выглядишь как тряпичная кукла, после стирки.
Шутка была несмешная, но Филу хватило и этого, чтобы самодовольно рассмеяться. Морис улыбнулся краем рта, всем своим видом показывая, что Фил ещё тот идиот. Фил заметил это, а также заметил, что смеётся только лишь он. Издав пару контрольных «ха-ха», окончательно убедившись, что шутка не дошла до адресата, замолчал.
– Фил, а почему сегодня ты дежуришь? Сегодня Стив должен дежурить.
– Он приболел, попросил подменить.
– Заболел… хм… Чем, интересно? Купил новую модель корабля или самолёта и сидит клеит её.
– Не подшучивай над ним. Мор, у всех есть увлечения и слабости.
Мор поднял руку, указывая на бутылку, демонстративно отхлебнул пойла.
– Я… так… словами бросаюсь. Он славный парень… и-и… а-а-а-а, плевать, забудь!.. Пошёл он! Аха-хах!!
– Уже забыл, лучше скажи, чего ты припёрся посреди ночи, почему днём не мог зайти?
– Я кое-что обнаружил, и мне нужен наш архив, а днём не пришёл, потому что не хотел видеть поросячью физиономию Жана, ну и ещё… – Опять поднял бутылку, используя её в качестве объяснения.
– Ну, мне все ясно. Держи ключи и иди сам посмотри, только учти: если что-то пропадёт, ну, мало ли, тебе надо не просто посмотреть, а что-то забрать, то Жан с меня шкуру спустит. У него обострилась паранойя, ходит как ищейка, всех в чем-то подозревает. Не подставляй меня. Постарайся ничего не разнести по дороге.
– Начальничек, как всегда, всю работу скидывает на других, а сам от безделья с жиру бесится. Ничего нового. Не переживай, Филипп, всё будет хорошо.
– Нужна будет помощь – зови.
Филипп погрузился обратно в книгу.
Закрыв входную дверь на ключ и опустив на окна металлические жалюзи, Бальтазар подошёл к шкафу. Шкаф был разделен на две части, отличающиеся друг от друга. Левая половина была покрашена в белый цвет правая в чёрный. На дверях были изображены: Солнце и месяц противоположного дверям цвета. Закинув рюкзак на плечо, Бальтазар подошёл к чёрной двери и, потянув за ручку в форме человеческого черепа.
Из шкафа тянуло холодом. Отодвинув одежду в сторону, мужчина щёлкнул выключателем. Внутри, зажглась флюоресцентная лампа, открыв взору крепкую увесистую дверь. Повернув задвижку, я попал…
Стоп… я? Хм…
Фил вернулся на титульную страницу. Прямо над фото, видимо, самого Бальтазара мелкие буквы гласили: «Личная собственность Тени, любой, кто читает чужие дневники, онанист, любящий наблюдать за чужими жизнями. Но тот, кто читает мой дневник, либо самоубийца, либо избранный. Выбирать тебе». «Это чей-то дневник, поэтому повествование ведётся местами от первого лица», – пришло озарение к Филиппу.
Полицейский был готов поклясться, что до этого надписи там не было. «Ну, если это действительно чей-то дневник, а не хитроумный замысел автора, то нечего разбрасывать свои вещи. Если я его нашёл, будем считать, что я избранный. Всё равно никто не узнает». За окном кто-то громко рассмеялся.