– Я не собираюсь мыть твою машину при тебе, – она демонстративно скрещивает руки на груди. – И платить за покраску мне нечем.

– Тогда как ты собираешься избавить её от этой хреновой мазни?

– Не знаю… – она пожимает плечами. – Сама покрашу, попрошу кого-нибудь… Вообще-то, я думала, ты отдашь мне машину на эту пару дней.

Да я просто фигею от её детской непосредственности!

– Машину отдам? Тебе? – уточняю язвительно. – Ещё что-нибудь тебе отдать?

– Например? – будто на полном серьёзе интересуется Вика. – Что у тебя есть-то, кроме тачки?

Ах, вот она о чём! Язва!

– Да есть кое-что… Деньги, связи, родительский дом в самом дорогом и элитном посёлке. Может, хочешь пожить моей жизнью?

– Ни за что! – выплёвывает Вика.

– Вообще-то, это был риторический вопрос, если что. Я там, где и должен быть, – ткнув себе в грудь пальцем, следом указываю на неё: – А ты – там, где ты есть. Нищенка с синими волосами в ужасном балахоне. С отвратительным характером. Успевшая нажить себе кучу проблем в моём лице. Ну что, нравится тебе там, на своём месте?

Она расплывается в ядовитой улыбке и резко распахивает дверь.

– О да, мне очень нравится, мажорчик! Потому что я там, где и должна быть. Порчу жизнь такому, как ты!

Выбирается из тачки, заходит в один из пустых боксов. Пошарив в кармане, извлекает сотку и засовывает в аппарат со знанием дела.

Я заезжаю в бокс и остаюсь в машине, предварительно закрыв все окна и заблокировав двери. Так, на всякий случай. Одному Богу известно, что на уме у этой сумасшедшей.

Сначала Вика включает воду и смывает пыль с кузова. Потом тщательно наносит пену, замазывая ею все окна. А когда пена начинает сползать по стёклам, я вижу, что синеволосая наконец всё же избавилась от балахона.

При нашем первом знакомстве в клубе, когда она угнала мою тачку, я вроде как мельком видел её фигурку, но тогда было слишком темно. А вот сейчас могу рассмотреть её совершенно отчётливо. Хрупкие плечи, стройная талия. И чёрный топ, открывающий пупок.

Если бы не обстоятельства, я, наверное, мог признаться хотя бы самому себе, что эта Вика, в общем-то, ничего. Но сейчас, конечно, ни за что этого не сделаю, потому что вижу в ней не девушку, а букашку, над которой собираюсь поиздеваться.

Приоткрыв окно, заявляю:

– Мой тщательно! Можешь даже языком вылизывать! Возможно, так сможешь оттереть эту хрень!

– Хрень – это ты! – тут же парирует Вика.

Клацнув зубами, врубает сильный напор воды и направляет струю на щель в окне. Я не успеваю закрыть его достаточно быстро, и несколько капель попадает мне на лицо.

Вот же чёрт!

Вика самодовольно ухмыляется и продолжает смывать пену до тех пор, пока вода не заканчивается. А потом стучится в окно.

– Уже всё? – с недовольством спрашиваю я, опустив стекло.

– Нет. Сотка закончилась. Денег дай, – протягивает руку ладонью вверх.

Я хлопаю по её ладони своей.

– С деньгами и я могу. Попробуй без денег! Без моих денег.

– Зануда! – фыркает Вика, отступая.

Извлекает из кармана банковскую карточку и, приложив её к аппарату, нажимает на нужную кнопку. Подача воды возобновляется, но на этот раз я успеваю закрыть окно.

Значит, у синеволосой есть карточка. А ещё у её бабушки айфон последней модели. Хм… Интересненько!

Когда Вика заканчивает мыть машину, вновь надевает свою огромную толстовку и выходит из бокса, поманив меня рукой.

Включаю передачу и выкатываюсь за ней. Разблокировав двери, жду, что она сядет, но этого не происходит. Вика вновь подходит к моей дверце и ждёт, пока я опущу стекло, небрежно прислонившись к кузову.

– Садись! – говорю я, открыв окно. – Нам нужно заехать вон туда, – указываю на покрасочный цех. – Там посчитают ущерб, и ты как-нибудь решишь эту проблему, раз уж мы договорились. Заметь, я выбрал самое недорогое место в городе.