– Это я к слову…

– Ясно. Присядь Сергей Александрович, не мельтеши, – кивнул Гришин. – Вы, товарищ Шалошко, хоть и присланы из Москвы, но ведёте себя как ребёнок, в голову которому втемяшилось, что вот это надо запретить, и не следите за всеми тенденциями в мире. А надо бы! Оставьте спорт компетентным товарищам, и занимайтесь сельским хозяйством! Про Александрова забудьте! Парень два тяжёлых ранения и три лёгких имеет! Недавно на него награда пришла «За боевые заслуги». А ты его пытаешься с грязью смешать! В игре с москвичами он выглядел здорово! И кто знает, не будь у нас Александрова, выиграли бы этот матч вообще? А то, что с подростками возится, так это поощрять надо! Шутка ли, целую команду создал в одиночку! Кстати, Иван Иванович, вы ещё не ездили в Мошково?

– Пока нет, Сергей Александрович, хочу поехать вместе с Александровым.

– Это правильно. Военные не надумали взять под крыло мальчишек?

– Курдюмов согласовывает пока по инстанции.

– Хорошо, Иван Иваныч, держите меня в курсе событий.

После закрытия расширенного заседания обкома КПСС, Иван Иванович Цыба долго думал об этом парне, Александрове, и его начинании с канадским хоккеем. С одной стороны этот вид спорта не запрещён, но и распространения на территории СССР до войны не получил. Факт того, что мальчишки, оставшиеся без отцов, занимаются не грабежами, а спортом, перевешивает всё вместе взятое! Мальчишки при деле, на виду, не болтаются, чёрт знает где. Хотя в сельских районах они и так не болтаются. Не город. Работы хватает с лишком.

Победа над «Динамо» никого не оставила равнодушным. Генерал-лейтенант Курдюмов вызвал своих «лейтенантов» и каждому пожал руки.

– Александров, вы оправдали все надежды. Илья Сидорович в вас не ошибся! И теперь вот не знаю, радоваться или нет. Пришла бумага о принятии вас на курсы лейтенантов. Придётся ехать в Москву. А значит, переманят вас столичные в свои ряды. Как пить переманят. Но это вопрос спортивный. А сейчас я бы хотел перейти к другому событию, не менее, а может даже и более важному, – Курдюмов кашлянул в кулак, поправил рукав и взял в руки красную папку. – За проявленный героизм и находчивость в бою, за сохранение имущества в боевой обстановке, мужество и проявленную храбрость наградить рядового Александрова Константина Николаевича медалью «За боевые заслуги»! Сержант Александров!

– Я!

– Ко мне!

– Есть!

Костик, немного ошарашенный от неожиданной новости, строевым шагом подошёл к генералу.

– Товарищ генерал-лейтенант, сержант Александров по вашему приказу прибыл!

– Поздравляю, сержант! Носи! – Курдюмов прикрепил к гимнастёрке медаль.

Парни обнимали, хлопали, тискали руку и открыто выражали свою радость по поводу награждения их товарища. Костику было очень приятно, что так тепло и от всей души радуются за него друзья по команде.

– Пашку Ербухина из «Крыльев» отчисляют, – сказал Быстров.

– Сопьётся теперь совсем, – ответил Звонарёв. – Шутка ли, всю родню потерять.

– Шутки у него, конечно, порой так цепляют, что морду набить хочется, но хоккей это единственное, что у него осталось, – высказался Занозин.

– Жаль парня. Игрок хороший. Характер паршивый, но нормальный парень, – поддержал Быстров.

Разговор сошёл на нет, но Костику стало не по себе. Ведь он приложил руку к тому, чтобы Павла исключили из команды сборной, а теперь вот и из клуба.

Вечером, выключили свет, легли спать, но сон не шёл. Костик всё время возвращался к разговору о Ербухине. Попытался думать о Кате, о родственниках, и не мог сосредоточиться.

– Вень! Спишь? – не выдержал Костик и сел на кровати.

Храп прекратился, раздался вздох.