Вагон успокоился. И пассажиры смогли предаться отдыху и созерцанию пейзажей за окном. Впереди всем предстоял длительный путь.

Катя расположилась на нижней полке. А Вера, боясь кражи денег, выбрала себе верхнюю. У Кати этого добра было мало. Она ничего не боялась. И с удовольствием следила за мелькающими поселками и городами, лесами и реками из окна.

Она мысленно благодарила судьбу, что нашла в почтовом ящике газету со статьей до отправления на БАМ. Ей было страшно представить, как бы они с Верой доказывали свои патриотические порывы, не будь ее. Катя уже спускалась по ступенькам родного подъезда, когда заметила ее кончик в почтовом ящике. Она подумала: «Будет, что в дороге почитать». И сунула свернутый листок в карман чемодана.

В поезде из Грозного в Москву она нашла эту статью.

До этого они просто ехали вслед за своими мужьями, теперь до них стало доходить, что в действительности не каждая женщина бросит свое теплое, уютное гнездышко и отправится в неизвестные места. И от этого им становилось радостно на душе. Тем более, что с каждой минутой пути они становились ближе к магистрали и к своим любимым.

В тот же день все соседи в купе перезнакомились, забыв недавние споры и обиды. Пожилая тетя Валя, что везла рыбу, ехала на Дальний Восток на свадьбу к сыну. Она оказалась хорошей женщиной и хозяйкой. И молодые женщины за время пути многому научились у нее.

Кроме нее в купе ехал Владимир Владимирович, прокурор из Краснодарского края, направляющийся во Владивосток в командировку. Мужчина все время лежал на своей верхней полке и читал книжку, купленную на вокзале перед отправкой поезда:

– А я всегда читаю в дороге что-нибудь из литературы. Или газеты на полустанках, в крайнем случае, покупаю.

Тетя Валя улыбнулась:

– Все бока так отлежите.

– А ничего страшного. Потом некогда будет отдыхать. Зато так легче переносить дальние дороги. Да и привык я всегда быть в курсе происходящего в стране.

Тетя Валя перебралась с бокового места в купе Кати и Веры, так как одно нижнее место по неизвестной причине оказалось незанятым. Как случается всегда, где вместе оказываются женщины, они делились своими познаниями в ведении хозяйства, в вязании, шитье или приготовлении закруток на зиму.

Тетя Валя жизнь прожила не сладкую:

– Ох, и намаялась я со своим мужем в молодости! – смахивая слезу с глаза, говорила она Кате. – Ни одной юбки не пропускал. И дрались с ним, как кошка с собакой. И совестила его, и пугала, что уйду, если не оставит это непристойное дело. А когда уже совсем невмоготу стало, собрала вещи, троих детей в охапку. И поехала из Саратова, куда денег хватит. Хватило их до Астрахани. И оказалась там с тремя детьми в гостинице «Колхозный двор». Устроилась на работу. Зарплата была нищенская. Ее на семью не хватало. Выкручивалась, как только могла. И нищенствовала, и нанималась дополнительно в работницы к более зажиточным людям, лишь бы прокормить и воспитать своих детей.

– Что за мужики!? Детей состряпают и в кусты.– Возмутилась Катя.

– Да, хорошо сделала, что уехала тогда. Дети выросли, нашли свои пути-дороги, Младшенький нашел свою судьбу в Приморье, где служил до недавнего времени в армии. Семья у невесты зажиточная, занимается выращиванием корней женьшеня. А я вот рыбку красную везу, чтобы не показаться родственникам нищенкой. Больше и похвалиться-то нечем.

– Да, в наше время часто стали встречать по одежке.

– Хорошо, добрые люди помогли. Не дали нам с голоду помереть. Раньше они добрее были, участливее. Теперь не знаю, помогут ли?

Катя вздохнула:

– Зла сейчас, конечно, много. Но и участливые люди еще встречаются. Когда мы поженились с мужем, нам негде было жить. Моя мать сказала, чтобы искали жилье, к родителям Максима тоже ехать не было смысла. С легкой руки соседки тети Нади нашли работу свинарями с жильем в ближайшем от города селе. И все наши жертвы были лишь для получения жилья, чтобы никого из родных не стеснять и не раздражать.