Они вышли на улицу и сели в автомобиль, который позавчера удачно удалось поставить прямо возле парадной. Ехать было недалеко – до центра. Мия пыталась что-то узнать и выяснить, куда они едут и для чего, на что ей было сказано: «Персик, доверься мне, скоро ты сама все увидишь и узнаешь». Вова уверенно вел, поставив легкую мелодичную музыку. Мия сидела в Инстаграме и переписывалась со своими подругами, отвечала на комплименты своих бесконечных поклонников и «друзей». Все последние 4 месяца их отношений она продолжала общаться со своими бывшим молодым человеком. Тот рассказывал, как нашел себе трех девушек, но ни одна из них не сравнится с ней. Чушь, которая ей очень нравилась и тешила. А Вову нет, потому что он не понимал, зачем сохранять былую любовь в таком вегетативном состоянии. Он считал, что если уходить – то красиво и навсегда, разрушив все мосты. Не потому что больно или неприятно, а потому что так лучше для обоих, он был твердо уверен, что надо полностью отпускать друг друга и даже сделать неприятно специально, чтобы легче забыть друг друга. Безусловно, он не переставал любить всех своих бывших девушек, но не поддерживал связь с ними, чтобы всем было легче дальше жить.

Через минут 20 они подъехали в живописное место на берегу канала и еще минут 10 искали место для парковки. На большой деревянной двери, которая прожила уже не один век, гордо красовалась надпись «Институт Ядерной Физики Российской Федерации».

Они вошли. Внутри не было ни одного студента из-за пандемии и всеобщего карантина. На проходной сидели два охранника.

– Здравствуйте, мы к Окуневу.

– Студенческий или пропуск.

– Вот мой, а девушка со мной. Я просил, Вас должны были предупредить.

– Фамилия?

– Моя или ее?

– Вашу я итак знаю и вижу, девушки! – немного раздраженно ответил охранник.

– Платонова.

– Паспорт.

Они дали паспорт Мии, ее записали, они прошли через проходной пункт и начали подниматься по парадной лестнице из белого мрамора. У стен стояли постаменты с великими советскими учеными и их достижениями в науке.

– Они тебя знают?

– Да.

– Откуда?

– Я два года проходил, показывая вместо студенческого картинку со Спанч Бобом, а потом они как-то присмотрелись и устроили скандал на весь Институт. Так мы и познакомились.

– Они что давно тут сидят?

– Да, этот который докопался – Потапыч – он еще с Советских времен. Говорит и не таких умников вычислял.

Они поднялись на третий этаж и повернули направо. Паркет иногда устало поскрипывал, освещение было достаточно тусклым, как будто работало не на полную мощность. В коридорах не было ни души. Мия с интересом разглядывала новые для нее интерьеры. Через пару минут они повернули направо в еще один коридор – более узкий, но более освещенный. Двери в кабинеты стали чаще. Они подошли к кабинету 370, Вова постучал два раза. Из-за двери послышался севший хриплый голос: «Да, да, Володя, заходите».

– Здравствуйте, Сергей Михалыч! Как я рад Вас видеть. – Вова улыбался во весь рот, распахнув руки шел навстречу к профессору, чтобы обнять его. Тот приподнялся из-за своего столика, за которым что-то записывал в тетрадку и медленно пошел навстречу. Все движения он делал очень плавно и через силу. На вид ему было лет восемьдесят – невысокого роста в рубашке и джемпере зеленовато-серых оттенков. Они выглядели так, как будто он носит их уже последние лет 40. Начищенные туфли и брюки. Внешне это был денди, который не меняет свой прикид уже долгое время. Лицо было смуглое и в морщинах. Шея как будто уже устала прямо держать голову и склонила её вперёд. Сама голова небольшая с большими ушами. Лицо с пропорциональными чертами и большим носом. Каждый шаг он делал, не поднимая подошву, как будто ботинки спадали с него. На каждый вынос ноги вперед выдавалось противоположное плечо.