Он задал Левену ещё два-три вопроса, но Прюнель не слушала. Уткнувшись носом в тарелку, она жевала рагу без аппетита, горло перехватило, а потому она не могла оценить нежный вкус мяса.

– А у тебя, дочь?

Ужасный миг настал. Она подняла к отцу расстроенное лицо и пробормотала:

– Я… я не… Вишнёвые деревья зацвели, как… как я и надеялась, и всё остальное тоже прошло хорошо.

Отец насмешливо пощёлкал языком, но девочка, напуганная встревоженным выражением его лица, не обратила на это внимания.

– Что с тобой? Ты совсем не ешь! Не нравится рагу?

Захваченная врасплох, Прюнель помотала головой. Она ожидала не такой реакции.

– Не знаю, я просто немного устала.

– Всем известно, что мягкая магия утомляет, – обронил Левен.

– Оставь её в покое, – раздражённо гаркнул Рок. – Прюнель, тебе почти четырнадцать лет, ты уже не маленькая, чтобы увиливать от ответа! Тебя что-то беспокоит?

– Нет, нет, честное слово, – стала она защищаться.

Невероятно! Отец ни о чём не догадался…

Какое облегчение! Значит, наказания не последует! Прюнель положила себе добавки.

Но когда Рок поставил на стол миску с пюре из ревеня с имбирём – любимое лакомство дочери, – она покраснела от стыда. Отец, бедняга, старался сделать ей приятное, и вот как она его отблагодарила – скрыла своё преступление!

Сказать ему правду? Ведь надо быть честной. До этого дня Прюнель никогда не лгала отцу, она слишком сильно его любила. Да, но… если признаться, её жизнь будет навсегда испорчена и она станет позором семьи!

Так не лучше ли сохранить свой секрет и никогда больше не позволять сильной магии брать над ней верх?

Мучаясь от нерешительности, Прюнель встала, чтобы убрать со стола.

В тот же миг Рок, наливая всем сироп из розмарина с пряностями, который подавал в конце почти каждой трапезы, озабоченным голосом произнёс:

– Не хотел портить наш обед, однако… у меня есть неприятное сообщение.

Прюнель вытаращила глаза и едва не уронила тарелки, которые держала в руках. Аккуратно поставив их на стол, она снова села; сердце сжалось.

Все-таки он знает! Конечно, знает! Как она могла в этом сомневаться? Он просто ждал удобного момента, чтобы заговорить об этом!

Левен кивнул в сторону сестры.

– Подожди, пока она уйдёт, – небрежно заметил он, словно само собой разумелось, что его сестра – всего лишь ребёнок, в присутствии которого нельзя обсуждать серьёзные вопросы.

Отец жестом отмёл этот совет.

– Она должна услышать мои слова.

Разумеется.

С готовностью выслушать приговор Прюнель опустила голову и, признав поражение, тяжело вздохнула.

Рок посмотрел на неё долгим взглядом и наконец сказал:

– Меня только что предупредили, что Тёмные подошли к восточным воротам Тандреваля. Во многих деревнях жестоко и без причины убиты люди и животные, поля разорены, заколдованные ручьи отравляют тех, кто в них смотрит…

Левен ударил кулаком по столу.

– Они считают, что им всё позволено! – взревел он. – Злоупотребляют чёрной магией, используют её направо и налево, и никто им не препятствует! Убивают, мучают, сеют ужас! Они должны получить по заслугам! Мне тоже порой хочется иметь право…

Рок холодно перебил его:

– Достаточно. Можно подумать, что ты им завидуешь. Не желаешь же ты вступить в их ряды?

Левен, почти такой же красный, как скатерть, замахал руками.

– Нет, конечно нет!

– И на том спасибо, – ответил Рок. – Я сейчас отправляюсь туда вместе со всеми Блюстителями Остикуля, и ты, разумеется, тоже. Мы должны остановить этих чудовищ. – Он повернулся к Прюнель. – Как ты понимаешь, наше отсутствие будет остро ощущаться. Без нас некому заниматься неотложными делами… Чародеюшки, конечно, не умеют исцелять, но вам придётся удвоить усилия, чтобы облегчить людям жизнь, например работать после полудня. И я рассчитываю, что ты будешь содержать дом в лучшем виде.