Веня очухался, придерживая рукой окровавленную голову, выбрался из хаты, нырнул в пролом пристройки и двинулся на падчерицу: та лежала на земле, девочка исцарапала локти, колени; развернувшись, Поля задом поползла в глубину двора. Преодолев метров пять, Беда упёрлась спиной о стальной штырь: он торчал в неплодоносном огороде (кто-то во времена СССР накидал туда много штукатурки и прочего мусора).

– Теперь, стерва, – шипел отчим, – я тебя силой возьму! По праву заслуживаю!

Это фантастика! Откуда-то в истощённом от неполноценного питания организме Полины появилась огромная сила, подросток, вскочив без помощи рук на ноги, ухватилась за штырь, выпирающий на метр из земли. Она рывком высвободила из-под тяжёлого грунта стальное «копьё» длиною в двести миллиметров, штырь действительно напоминал орудие – заострён на конце, вероятно, специально, чтобы легче забивать в землю, его диаметр составлял три сантиметра.

– Не подходи, подонок! – Прошипела Горегляд, – заколю!

Загорулько усмехнулся, убрал руку от ранки на голове и оскалился, в нём заиграл «звериный инстинкт»:

– Давай! – развёл он руками, как бы подставляя тело под удар, – бей, ну! Чего ты? Ссышь?! Знаешь, как у нас на зоне говорили? «Взялся – ходи!» Ну? – он приблизился к падчерице на расстояние шага и, обведя покрасневшим от крови пальцем воображаемый круг на своём солнечном сплетении, добавил, – сюда бей.

Она и ударила! Вложив в неокрепшие мышцы все резервы организма. Полина, словно древний охотник из старого фильма, налегла на штырь и вонзила его ржавый, с кусочками земли, заострённый конец в тело ненавистного Загорулько. Её не учили разить вражеского солдата винтовкой со штыком, девочка интуитивно поняла – надо поворошить «копьём» в теле негодяя. И поворошила вправо-влево, вверх-вниз. Горегляд не помнила: легко кол вошёл или нет, какие звуки раздались при этом? В памяти остались глаза отчима, удивление и страх одновременно читались в них, читались и приносили девочке невероятное удовлетворение. Веня упал на левый бок, захрипел, харкая густой, алой слюной.

Беда смотрела на поверженного негодяя, она испытывала… радость! Восторг, как бы страшно это ни звучало, Поля – гордилась собой, гордилась и не верила в то же время, – «Я – смогла!»

– Ско-ско-ско, – словно начинал петь плясовую, казачью песню (как – гэй-гэй-гэй), выдыхал поверженный отчим, – скорую, вы-вы-вы… вы-зо-ви.

– Скорую, мразь? – пришла в себя, вернее, смогла говорить, на деле, куда больше обезумев, кричала Полина, – скорую тебе, эфебофил4 проклятый?! На тебе, – пнула она его ногой, потом ещё, ещё, – получай, – и вдруг снова стопор.

Когда приехали медики с нарядом милиции (их вызвали соседи), девочка молча смотрела на отошедшего к адским кругам Загорулько. В глазах подростка горела радость, удовлетворение, да настолько отчётливо, что видавший виды мент с автоматом наперевес, подойдя к подозреваемой, отшатнулся от неё, убийцы.

Дальше, как во сне: расспросы милиции, осмотр врачей, ПДНщики долго не могли разыскать мать, наконец, нашли – та сыпала на дочь проклятия, отреклась от неё за содеянное. Снова медики, психиатры. Полине бы сказать, что Веня пытался её изнасиловать, что у неё помутился рассудок и, вообще, – «она просто защищалась» – гляди бы, легко отделалась! Нет, девушка гордо заявляла:

– Я – здорова! Хотела убить эту шваль и убила! О содеянном не жалею, я не раскаиваюсь, жаль лишь, что нельзя убить его снова разок-другой. Зато на могилу плюну! Обязательно плюну, выйду и плюну! Обещаю.

Мама, убитая горем по любимому, не навестила дочь в застенках ни разу… ни разу! Ни письма, ни звонка, ни весточки. Зато Алла явилась в суд, где заявила, что Вениамин хоть и выпивал немного (что вызвало короткий смешок присутствующего в зале судмедэксперта), он был хорошим и любящим семьянином, падчерицу воспитывал, как родную, и речи, чтобы тот приставал к ней – идти не может! А Полина, негодница, обезумев, взяла и убила хорошего человека, – «Я боюсь её! – рыдая, заканчивала пламенную речь Алла Загорулько перед судьёй, – это больше не моя дочь, она представляет угрозу обществу, в первую очередь – мне! Прошу изолировать её на максимально долгий срок».