Сильвия светилась изнутри, лучилась счастьем. Прекрасны были даже ее морщинки от улыбок. В светлой одежде, блондинка, она казалось такой чистой, такой приятной и красивой. Каждый жест, шаг, движение были наполнены огромной любовью, желанием жить в ощущении счастья и гармонии. Она манила, притягивала, была воплощением женственности.

Джен замерла возле витрины и не сводила с Сильвии глаз. Женщина будто почувствовала ее пристальный взгляд через стекло – с улыбкой обернулась и помахала рукой. Этот жест был таким гармоничным, открытым, что Джен ошеломил  чудовищный контраст между ними. Она показалась себе настолько уродливой и неправильной по сравнению с доброй и открытой Сильвией, что к горлу подкатила дурнота, в глазах потемнело, и она начала терять сознание, сползая по стеклянной витрине.

Сильвия мгновенно выскочила из магазина и, обхватив Джен за талию, помогла ей войти внутрь, усадила в удобное кресло для клиентов:

– Отдохните, дорогая. Что вас так разволновало? Съешьте кусочек шоколада, выпейте чая, а я позвоню вашему мужу. Или, может быть, вызвать врача?

– Нет-нет, я просто посижу, приду в себя. Все хорошо, не беспокойтесь.

Но в руках Джен словно сама по себе появилась тонкая чашка старинного фарфора с душистым напитком и несколько квадратиков шоколада на тарелочке. «Я хороший человек, – вдруг подумала Джен. – Я не плохая. Обо мне заботятся, беспокоятся. Тед, миссис Эткхан, Сильвия… Все так добры ко мне, все будет хорошо». С этой мыслью тревога мягко отпустила ее, на смену пришло блаженное обволакивающее умиротворение.

Оранжерейная тишина магазинчика окутывала запахами влажной земли, мха и свежей зелени. Сильвия тихо сидела рядом, в ее стакане шелестели пузырьки минеральной воды. Она знала семью Мэнсонов – Тед был одним из ее самых постоянных и любимых покупателей. Он всегда выбирал цветы для супруги внимательно, со знанием дела. Не так, как большинство мужчин: «Понимаете, я слегка провинился, и мне нужно извинение на столько–то долларов». Или: «У нас годовщина, вы не знаете, что понравилось бы моей жене?» Сильвия, конечно, знала, и как извиниться, и как поздравить, она всегда искренне старалась помочь незадачливым мужьям. Но уважала таких, как Тед, за трепетное отношение к жене. Он любил и боготворил свою Джен так же, как Сильвия – свои цветы.

На улице раздался резкий звук затормозившего автомобиля. Джен не поверила своим глазам – за ней приехал Тед.

– Ох, Сильвия, не нужно было ему звонить! – вырвалось у нее.

– Ну что вы, миссис Мэнсон, он не простил бы мне, отпусти я вас одну в таком состоянии, – улыбнулась Сильвия.

Тед ворвался в магазин. Его лицо было искажено беспокойством. Увидев, что Джен сидит в кресле и чувствует себя вполне сносно, он выдохнул:

– Я летел как сумасшедший. Родная моя, что с тобой?

Сильвия деликатно удалилась в заднюю комнату.

– Тед… я просто не могла усидеть на месте, извини. Мне действительно не стоило выходить, – тихо сказала Джен. – Ты, наверное, сердишься на меня, я очень виновата. И вчера, и сегодня.

Она помолчала. Главный вопрос вертелся у нее на языке. Она набралась смелости и открыто спросила:

– Тед… Я больная бестолковая жена, от меня одни проблемы. Я все забываю, теряю, путаю. Я не знаю, что натворила вчера. Лучше бы я умерла! – она всхлипнула. – Что нам делать, что? Мне придется уехать от вас? Я не хочу!

Тед прижал палец к ее губам, заставляя замолчать. Она увидела в его глазах безграничную любовь и нежность. «Просто все забудь, ничего не было», – прошептал он.

Где–то в глубине ее души звучал тревожный голос разума: не поддавайся, иди до конца, узнай все! Но она отмахнулась. Как никогда она верила, что Тед прав, и на этот раз все получится.