– Мы можем попробовать постепенно уменьшить дозу, так организму будет легче справиться с ломкой.

– Я подумаю, – буркнул Раз. – Осмотри Рену, это главное.

– Так это для тебя главное, правда? – переспросил Феб. – Я вижу, как вы с Найдером ухмыляетесь на мои слова, но я все равно скажу тебе. Самая сложная борьба – с самим собой. В нашей голове происходят такие жестокие, кровавые битвы. Это целая война, и перед каждым стоит тот же выбор, что перед настоящей армией: сдаться, сбежать или смело выступить. Но как показывает история, награда за победу всегда велика. Особенно над таким серьезным противником. У тебя ведь есть силы, чтобы бороться.

Раз скрестил руки:

– Спасибо, конечно, но ты просто заткнись и осмотри Рену.

Он вышел, вернулся в свою каюту и зажег лампу. Отвернувшись, Найдер сопел. Трость аккуратно стояла в углу.

Раз подошел к овальному зеркалу на стене. Посередине прошла трещина, и из-за нее и неровного света лицо казалось нечеловеческим, каким-то чудовищным даже. А может, по другой причине? Он достал из кармана футляр и нажал на резной край. Тот поддался, открывая металлические внутренности с ровными рядами круглых белых таблеток.

Одну, как всегда? Или больше? А может, отказаться вовсе?

Раз снова взглянул в зеркало, а затем достал таблетку. Надо покормить чудовище, чтобы взамен оно съело боль и воспоминания.

Корабль причалил у длинной каменной пристани. Несмотря на ранний час, Норт встретил шумом: лошади подвозили груженые тележки и повозки, грузчики разгружали их и загружали товары в трюмы, матросы ругались и спорили – и друг с другом, и с капитаном, и с прохожими.

Над пристанью стелился туман, но даже через него виднелись огни и дым фабрик. Ветер доносил с них резкий химический запах, и воздух в городе казался более плотным, чем в Кионе.

Найдер, Раз и Джо выстроились в одну линию и пялились на город, еще не успев спуститься с корабля.

– Неужели кому-то здесь нравится? – девушка скривила лицо от отвращения.

– Это портовый район, они всегда уродливые, – ответил Найдер. – Там, – он указал рукой на огни. – Промышленная часть. Весь запад города – сплошные крики, дым и копоть. Если бы из Холодного моря мы немного проплыли по Лнорте, то увидели другой Норт. Говорят, у него самая красивая набережная на всем западе Арлии.

– А почему мы тогда не проплыли?

– Лнорта замерзает зимой. Корабли по ней ходят только летом, пассажирские, чтобы приезжие видели «красивый» Норт. Грузовые остаются здесь.

– А почему река замерзает, а море – нет?

Найдер пожал плечами:

– Не знаю.

– Из-за уровня соли, – Раз подал голос. – У пресной воды температура замерзания всегда выше, чем у соленой. Также в Холодное море воды несет теплое Ленское течение.

«Один, два, три, четыре, пять…» – он досчитал до десяти. Эти дурацкие факты рассказал Лаэрт. Пришел тогда с учебником по географии и, пока учил урок, чуть ли не все пересказал младшему брату, чтобы лучше запомнилось, а тот и рад был слушать.

И Лаэрт мог находиться где-то в Норте. Искать его, что иголку в стоге сена, но это ничего. Раз был упрямым. Хотя нет, не так. Он был терпеливым – терпеть его хорошо научили за три года. И уж он-то найдет брата, сколько бы ни понадобилось еще вытерпеть.

– Кто-кто?

Раз с таким наслаждением задумался о том, как увидит Лаэрта, как рассказывает ему, что перестал слушать разговор.

– Юрико. Дядя Найтиры, неужели не помнишь? Он два года как живет в Норте, мы остановимся у него.

– Не-а, не помню. И когда ты все успел, а, Най? – в голосе Джо послышалось восхищение. – Наверное, Великий Отец благоволит тебе, – девушка улыбнулась так, что было неясно: то ли она всерьез, то ли издевается над братом.