Легонько ударив рукой по трости, он равнодушно бросил:

– Я тебя слушаю. Продолжай.

Раз сунул кости в карман жилетки. Губы друга скривились, но он не ответил и снова взялся за бухгалтерскую книгу.

 «Один, два, три, четыре, пять…» – Раз начал считать про себя.

Не кости, так цифры. Однажды они не дали сойти с ума от боли и лекарств, а после стали лучшим успокоительным и развлечением.

Найдер пролистнул пару страниц, затем отложил книгу.

– Ладно, поговорим о других делах.

Рена заметно оживилась. Причина, по которой она не любила «Вольный ветер» – да и все таверны мира – тоже была связана с ее прошлым и с той тайной. На несколько секунд Раз вспомнил девчонку с золотыми распущенными волосами, в белой больничной рубашке, какой он увидел Рену впервые. С тех пор многое изменилось. Теперь она носила только черное и собирала волосы в пучок, словно пыталась откреститься от прошлого. Да и он стал другим.

– На День прогресса в Историческом музее откроется выставка, куда из Кирии привезут дневник Яра, книги, написанные его соратниками, и артефакты времен войны с демонами. Вы понимаете, сколько они могут стоить.

Раз чуть улыбнулся:

– Отмечаем День прогресса, а смотреть будем на то, что принадлежало богам. Отлично.

Да уж, в этом проклятом Кионе все было так зыбко и противоречиво. Называл себя столицей наук, а поклонялся ученым, точно богам. Превозносил права и свободы человека, но превращал жизни многих в затянувшуюся пытку. И до бесконечности, до исступления ненавидел магию, но сам был построен и восстановлен ее силами.

Феб сделал свое любимое учительское выражение лица. Найдер и Раз переглянулись – сейчас начнется! Когда речь заходила об истории, заткнуть Феба не получалось никакими угрозами.

– Яр и его соратники не были богами, как те демоны не были настоящими демонами, – он поучительно поднял указательный палец. – Действительно, и на Арлийском континенте, и на Кирийских островах одно время поклонялись Яру, но это осталось в прошлом. «Божественные» артефакты, представленные на тридцатилетие революции – хорошая ирония.

«Сто один, сто два, сто три…» – Раз вернулся к счету. Не хотел он слушать об истории. В той войне с демонами винили магов, и после победы все больше областей магии стали попадать под запрет, пока вся она не была объявлена болезнью, а владеющие силой – больными. Он сам стал «больным».

– Ага, ясно, – буркнул Найдер, быстро глянул на Феба и продолжил: – Эти самые артефакты привезет глава кирийского Народного собрания – его пригласили на День прогресса.

– Ровно двадцать лет назад он сам возглавил революцию. Кирийское королевство последовало по нашему пути, только у нас король был убит, а Ленгерн распался на отдельные города-государства, у них же правитель сам снял с себя корону и передал власть народу.

Найдер крепко сжал трость – на миг Разу показалось, что тот готов пустить ее в дело. Не стоило – Феб, даже задыхаясь, мог рассказывать об истории. Все они были такими фанатиками – эти проклятые ученые.

– Мы пройдем в музей и на глазах у всех заменим один из артефактов, как тогда, на бриллиантовом аукционе?

Рена и Найдер обменялись понимающими взглядами и улыбками, а это было редкостью для них, они чаще ворчали друг на друга, чем просто разговаривали.

– Хоть кто-то думает о наших планах! – Найдер выразительно посмотрел на «распорядителя».

– Я в деле, ты же знаешь, что тут еще говорить?

Раз потянулся в карман брюк за сигаретами. Сначала пальцы нащупали маленький железный футляр, в котором он хранил таблетки, затем – бумажную пачку. Достав из другого кармана коробок, парень уже чиркнул спичкой, но Рена метнула на него требовательный взгляд. Раз вздохнул и послушно отошел к входу в зал. Это было единственное, что девушка не прощала ему, и единственное, в чем он уступал ей.