Рена слегла улыбнулась.

– С ученой гильдией мы редко связываемся.

– Ну, я и с другими помогала тебе, сама знаешь. Кстати, я ухожу от дана Кирьяна. В следующий раз ищи меня в седьмой башне.

– У философов? – удивилась Рена.

Конечно, Мика вступила в гильдию отнюдь не из-за научных интересов, а ради денег и перспектив, которые ей мог дать потенциальный муж-ученый, но такой переход казался слишком уж необычным.

Девушка принялась собирать пробирки в штатив.

– Ну ты что-нибудь слышала о психологии?

– Возможно, – ответила Рена и, сняв перчатки, положила их перед собой. Видимо, разговор затянется. Мика никогда не умела говорить коротко и по делу.

– Психология выделилась из медицины, философии и точных наук. Совет пока не признает ее самостоятельной дисциплиной, но это вопрос времени. Многие уже готовы финансировать исследования. А где деньги на работу, там и награда за нее, – Мика оторвала взгляд от пробирок и хитро улыбнулась. – Мне, главное, найти того, кто готов делиться наградой.

Не сдержавшись, Рена закатила глаза. Не удивительно, что Мика уехала из Норта. Северный город со своими строгими нравами никак не подходил ей. Впрочем, он и Рене не подходил, хотя та не хотела уезжать из дома – ее отдали. Найдер называл это более хлестким «продали».

– Ну что глаза закатываешь, – девушка насупилась. – К твоему сведению, психология – это интересно. Дан Идакан изучает отношения между людьми, и многое рассказывал мне. Вот знаешь, что у тебя?

Девушка складывала в короб ложки, шпатели, тигли и чаши, быстрыми решительными движениями превращая хаос на столе в порядок.

– И что же? – Рена скрестила руки на груди.

– Зависимые отношения!

– Что?

– У вас с Разом зависимые отношения, да-да. Тебе плохо, но ты не можешь его отпустить. Постоянно переживаешь, больше, чем за себя. Всем жертвуешь ради него. Ну вспомни, сама говорила, что мечтаешь объездить всю Арлию! Но ты не делаешь этого, а сидишь со своим рыжим, как привязанная. Все думаешь, что должна вытащить его, потому что он разок спас тебя. А ты никому ничего не должна, кроме себя!

– Ты его не знаешь! Я…

– Ага, оправдываешься и защищаешь! Еще один признак, между прочим.

Рена рассмеялась. Вот так психология, ага! Если это и наука, то, видимо, о том, как быть эгоистом и не помогать друзьям.

Ну что ей дадут все эти путешествия, если она будет знать, что Раз так и остался один, в своей ледяной броне? Он поддерживал ее в больнице, а затем забрал оттуда, не оставил и после, когда Рена отчаянно боролась с пристрастием к таблеткам, которые давали врачи, и с магией. Так как она могла оставить его в той же борьбе?

Да, Найдер был рядом. И он никогда не пересекал черту, позволяя Разу самому решить, чего тот хочет. Не то что она. Рена знала, что своими словами порой грубо лезла к Разу, все что-то пыталась достать, узнать, выпытать. Потому что она знала, что внутри там так и сидит тот преданный мальчик, который хочет снова поверить и взяться за протянутую руку. И Рена ждала, что он возьмется за ее раскрытую ладонь, как однажды она ухватилась за него и спаслась.

Только вот смех в ответ на слова Мики прозвучал как-то натянуто. Рена уперлась руками об стол и серьезным голосом произнесла:

– Давай-ка переходить к делу. Что ты можешь сказать о дане Адване? Он с вашей кафедры.

– Ну, я знаю его, – задумчиво протянула девушка и отложила посуду. – Давай не будем говорить о нем?

Рена нахмурилась. Она всегда платила хорошо, но если Мика отказывалась от денег, дело было совсем нечистым.

– Почему? Расскажи все, что знаешь. Я заплачу тысячу линиров.

Рена отчетливо видела отразившуюся на лице нортийки борьбу жадности и страха.